Роберт Эйджи: в России очень много хорошего, что могли бы перенять в Америке

— Роберт, в июне у вас юбилей. Полвека — значимый рубеж в жизни каждого человека. В связи с этим вопрос традиционный: достигли ли вы всех целей, которые себе ставили, и что еще вам нужно от жизни?

— Оглядываясь назад и оценивая последние 15 прожитых лет, могу сказать, что сделано довольно много, особенно в профессиональном плане. Что еще нужно от жизни? Пожалуй, чуть больше свободного времени и возможности получать от жизни другие удовольствия, кроме работы.

Скоро мне исполняется 50 лет, и, думаю, это подходящий момент, чтобы пересмотреть свое мировоззрение. Знаете, казахи говорят, что человек каждые восемь лет должен менять свои взгляды на жизнь, уподобляясь змее, которая регулярно сбрасывает кожу. Поэтому, задумываясь о следующих 15 годах, я бы хотел в предстоящие годы уделять больше времени самой жизни во всех ее проявлениях. Естественно, бизнес есть бизнес — заниматься им, его развитием всегда интересно. Но все-таки главным может быть не только работа.

—А сумеете изменить образ жизни — вы же неоднократно говорили, что не мыслите себя без напряженной работы?

— Постараюсь.

— Чем была вызвана такая гонка в работе и карьере? Вам было просто интересно заниматься бизнесом, хотелось достичь высокого служебного и материального положения или же вы стремились все узнать, попробовать?

— Первый этап моего пребывания в России можно охарактеризовать словами interest и fun («интерес» и «развлечение». — Ред.). Было начало 90-х, у власти был Михаил Горбачев, бизнес в России только начинался. Я работал генеральным менеджером Rank Xerox в странах СНГ. Не могу сказать, что Rank Xerox к тому времени уже имел долгую историю пребывания в СССР, но саму компанию, конечно, здесь хорошо знали.

— Слово «ксерокс» стало нарицательным в нашей стране, фактически заменившим понятие «копировальный аппарат»…

— Да. Я помню, с каким трудом Rank Xerox получил товарный знак «Ксерокс» на русском языке. Вместе с российским юристом мы его зарегистрировали в течение нескольких месяцев, что было большим достижением: компания не могла добиться этого в течение нескольких лет.

Было очень интересно строить здесь то, чего раньше не существовало, создавать коммерческую сеть и работать при этом с людьми, которые делали свои первые шаги в бизнесе. Вообще, то время было очень любопытное и необычное. Особенно первый год моего пребывания в России, 1990-й. Наша работа была фактически нелегальна, ведь законов о коммерческой деятельности здесь тогда не существовало, да и сама она была под запретом. Надо было постоянно что-то придумывать, чтобы как-то вписаться в существовавшее законодательство, например, договоры купли-продажи у нас назывались агентскими и т.п. Даже таможни и таможенного регулирования коммерческой деятельности в России не существовало, фактически в страну можно было ввозить все что угодно.

Второй этап моей работы в России (в 1997 году я перешел в компанию Cisco) был не менее интересным. В те годы Cisco еще не была большой корпорацией, а в российском офисе работало всего пять человек, наша технология была новой, я бы даже сказал, нишевой. Мы с компанией росли вместе с Россией и достигли здесь очень многого. Впрочем, уже тогда Cisco имела большие планы и относительно своего развития в России, и в том, что касается будущего в сфере телекоммуникаций. Под руководством президента и исполнительного директора Cisco Джона Чемберса нам удалось всего этого добиться.

— Кем вы себя все-таки больше ощущаете — русским или американцем? Ведь ваши предки русские — родом из Сибири, из Томской губернии.

— Скорее американцем — я американский гражданин с русскими корнями.

— Как «русский американец» вы можете сказать, что это за нация — американцы?

— Подавляющее большинство американцев по происхождению эмигранты, но при этом каждый из них может многое рассказать о своей нации и такой стране, как Соединенные Штаты. Мои русские коллеги, впервые приезжая в Америку, всегда поражаются, видя буквально на каждом шагу проявления совершенно естественного патриотизма. Например, у каждого американца есть флаг США, и каждый, у кого есть собственный коттедж, с гордостью поднимает его перед своим домом, причем это делается абсолютно добровольно.

Американцы любят США, любят свободу и демократию, которые есть в этой стране. Хотя люди приезжают в Америку из разных мест, они накрепко связывают себя со своей новой родиной, принимают ее законы и гражданство, но при этом не забывают и свои исторические корни.

— Вы прожили в России все 90-е годы и, наверное, помните, как было в самом начале, когда упал «железный занавес», — практически все россияне переживали эйфорию: нам казалось, что раз мы открылись миру, Запад нас сразу же полюбит и примет, будет братство и полное взаимопонимание. Однако все получилось совсем не так. Кто в этом виноват, на ваш взгляд?

— Мне кажется, здесь есть вина и Запада, и России. Запад виноват в том, что не воспользовался в начале 90-х шансом выстроить глубокие стратегические отношения с Россией. Вспомним экономический кризис, который начался перед развалом Советского Союза. Запад, США могли облегчить России задачу выхода из него масштабной экономической помощью, но не сделали этого, хотя помощь оказывали, и довольно существенную.

—Наши страны ведь очень похожи и по менталитету, и по историческому пути…

— Да, и, кстати, по стратегическим целям мы тоже близки, нас волнуют одни и те же проблемы международной безопасности, это касается, например, Ближнего Востока, Афганистана…

Но, может быть, и Россия частично повинна в том, что не смогла построить конструктивные отношения с западными странами. Когда из-за экономического кризиса Советский Союз развалился, а это было страшно и неожиданно для большинства граждан страны, начался поиск виноватых. И многие здесь решили, что все это произошло из-за Запада, который в свое время не просто не помог их стране, но у многих даже сложилось мнение, будто Запад, и особенно США, только и ждали такого развала, что они хотели поэкспериментировать с Россией. Однако, я думаю, это ошибочное мнение. США в те годы сделали много в поддержку России. Был создан венчурный фонд для помощи России, были образовательные программы… Но, конечно, тот первый кризис очень больно ударил по России, и материальная поддержка Запада России, пожалуй, действительно была недостаточна.

— Вы имеете в виду только экономическую составляющую, но большую роль играет и политическая. Ощущение у большинства россиян сейчас, что американцы нас попросту цинично обманули: Советский Союз развалился, и США стали активно вмешиваться в дела бывших союзных республик, ставших независимыми государствами, откровенно поддерживать в них антироссийские настроения, настаивать, что у России в этих странах интересов больше нет. Но Россия — огромная страна, и она кровно заинтересована в том, чтобы на своих границах иметь как минимум невраждебных соседей…

— Я не являюсь горячим сторонником президента Билла Клинтона, но скажу, что в его время, особенно в первые годы президентства, США старались поддержать Россию. Политика Клинтона в корне отличалась от той, которую после него стала проводить администрация Джорджа Буша-младшего. Клинтон действительно стремился быть союзником России, учитывать ее точку зрения. Может быть, его команда была в чем-то наивна, и многое из того, что она сделала, было неэффективно и неправильно, но цель у них, на мой взгляд, была верная. В последующие же восемь лет политика США по отношению к России полностью изменилась, к сожалению. Это во-первых.

Во-вторых, все еще напоминает о себе холодная война. Это дерево пустило глубокие корни в обеих странах. Мы много раз думали, что срубили его, но корни настолько крепки, что дерево начало расти снова. Одна из причин охлаждения наших отношений, на мой взгляд, заключается в том, что к власти пришла администрация Джорджа Буша — неоконсерваторы, большинство которых выросли на идее холодной войны. В команде Буша было немало людей (например, Дик Чейни), придерживающихся застарелого мнения, что Россия — недружественная Америке страна. И когда последовали известные действия этой администрации в отношении России, реакция российских властей не заставила себя ждать, а дальше все только усугублялось.

— А насколько, с вашей точки зрения, глубоко ушли корни холодной войны? Можно ли преодолеть то охлаждение, которое возникло между нашими странами при президенте Джордже Буше?

— Отголоски холодной войны я порой ощущаю даже в бизнесе. Не забывайте, что холодная война закончилась всего 20 лет назад, и у власти в США еще немало людей, для которых она является основой их идеологии. Многие служили в армии, работали против Советского Союза, считали его своим врагом. Должно пройти время, чтобы все это забыть, может быть, еще лет 20—30.

Могут ли отношения между нашими государствами измениться в лучшую сторону? Я считаю, что могут. Политика, к счастью, поддается изменениям, и, думаю, сейчас у нас есть отличный шанс, чтобы начать выстраивать более позитивные отношения.

— А у американского народа, простых американцев, какое сейчас отношение к России и русским?

— Народ большой — 300 млн человек, и все зависит от того, о ком идет речь. Если говорить об американцах с невысоким уровнем образования, то в этой среде, как мне кажется, мало кто понимает, что такое современная Россия, зачастую у них сформировано негативное мнение на сей счет. Люди же хорошо образованные в основном положительно относятся к России, к ее истории и культуре.

— Американцы даже с хорошим образованием, на мой взгляд, мало знают историю России, и отсюда их непонимание нашей страны, ее отношений с бывшими «братскими республиками», внешней политики…

— Да, это есть. Кстати, в Cisco есть российский совет директоров (Russian Board) — специально сформированная группа топ-менеджеров из разных стран, которая занимается разработкой стратегии компании в России. В свое время, чтобы помочь им, я послал в совет три книги, в том числе историю России, написанную моим преподавателем в Университете Беркли Николасом Разумовски. Я сделал это для того, чтобы мои коллеги лучше понимали Россию, а это невозможно без знания ее истории, без чего нельзя разобраться и в современной российской политике.

— На ваш взгляд, потеплеют ли отношения между Россией и США при президенте Бараке Обаме?

— Во-первых, сразу скажу, что все колоссальные перемены, о которых заявлялось в период выборов нового президента — во многом элемент предвыборной кампании. Коренным образом в ближайшее время вряд ли что-то изменится. Это видно хотя бы по тому, как развивается ситуация на Ближнем и Среднем Востоке: США собираются выводить войска из Ирака, но усиливают свое присутствие в Афганистане. Разве это большое изменение?

Не скажу, что являюсь сторонником Барака Обамы — я ведь республиканец, но не могу не признать, что для общей политики США очень хорошо, что в глазах мировой общественности Обама имеет более позитивный имидж, чем его предшественник. Это, я думаю, позволит США улучшить отношения со многими странами, в том числе и с Россией.

К тому же Барак Обама, отдадим ему должное, набрал очень хорошую команду. Новый президент окружил себя очень умными людьми, это касается и его советников по России. Недавно я встречался с Майклом Макфолом — одним из тех, кто Обамой назначен определять политику США по отношению к России. Это очень умный, довольно молодой человек, лет 45, специалист по России, несколько лет тут работавший, действительно знающий российскую историю. Он недавно приезжал сюда, в том числе для того, чтобы поговорить с работающими здесь американскими бизнесменами, узнать, какие проблемы они видят, выслушать их предложения по улучшению ситуации.

Думаю, новая администрация искренне хочет выстроить с Россией более позитивные отношения, чем те, которые сложились за последние восемь лет. Если ее действия вызовут положительную реакцию со стороны российских властей, потепление между нашими государствами, которого многие очень хотят, наконец, начнется. Так что, повторюсь, сейчас очень неплохое время, чтобы начать все сначала и изменить наше взаимодействие в лучшую сторону.

— Вы как русский американец, почти два десятилетия проживший в России, можете сказать, что американцы могли бы перенять у нас, и чему россиянам было бы неплохо научиться у американцев?

— У россиян очень хорошие традиции — церковные, семейные, культурные. В США приверженность традициям так сильно, как здесь, к сожалению, не проявляется. И этому американцам стоило бы научиться у россиян.

Вообще, в России очень много хорошего, что могли бы перенять в Америке. Например, когда люди здесь собираются за одним столом, между ними возникает очень душевная и доверительная атмосфера. В США такой теплоты и искренности нет.

России же, на мой взгляд, нужно перенять у США дух демократии, понимание того, как ее строить и какую пользу от нее можно получить.

— А Россия вообще способна на демократию, на ваш взгляд?

— Конечно, способна, как любая страна. Согласен: было время, когда Россия не была к ней готова. 15—17 лет назад, когда здесь делались первые шаги в направлении демократического развития, как мы помним, вместо демократии в стране началась анархия. Но, я уверен, Россия со временем может стать демократической страной, и тогда, думаю, перед ней откроются большие возможности.

Ведь кто в США 40 лет назад мог представить, что такой человек, как Барак Обама, станет президентом? Такое трудно было даже предположить. А сегодня избрание Барака Обамы — показатель того, что в демократической стране люди действительно могут выбрать того, кого хотят. Это очень важный положительный фактор: в США и гражданин, и корпорация, и вся страна могут решать сами за себя. Очень важно дать человеку возможность делать в рамках закона все, что он хочет. Ведь свобода гражданина — это еще и важный фактор экономического развития государства.

Демократия развивает и способность страны приспосабливаться к новым экономическим и политическим условиям, работать на опережение. Еще лет 50 назад США были промышленной страной, а сегодня промышленность играет значительно меньшую роль в ее экономике, и тем не менее благосостояние США за эти полвека значительно выросло. Произошло это благодаря использованию высоких технологий, совершенствованию сервиса, развитию инфраструктуры и сферы услуг…

У России, кстати, тоже есть эта гибкость, она тоже умеет достаточно быстро учиться. Кто бы мог 20 лет назад вообразить, что лучший в мире ресторанный сервис мы увидим в российской столице? Неудивительно, что сегодня российское правительство стремится поддерживать и развивать инновационные программы, чтобы работать на опережение, хотя пока не все получается так быстро, как хотелось бы.

— Вернемся к вашей профессиональной деятельности. В одном из интервью вы говорили, что начинали работать как продавец, как продавец выросли, им и остались. Вы по-прежнему лучший продавец в своей компании, или есть и другие, в том числе россияне?

— Здесь у нас работает много хороших продавцов, и большинство из них россияне. У нас вообще немного иностранцев.

— Каким должен быть настоящий продавец, и вообще коммерсант, с вашей точки зрения?

— В России очень важны две вещи. Первая — связи, они здесь играют значительно большую роль, чем в США. Вторая — характер. В Cisco очень много продавцов, которые пришли к нам совсем молодыми людьми и никого на рынке не знали. Они попали к нам сразу после окончания вузов, мы обучили их, и они стали отличными «сейлами». Очень многое зависит от характера человека: если он хочет и способен работать, напорист и целеустремлен, то своего он добьется. Впрочем, для продавца важен и третий момент — то, как он говорит и как общается с людьми. Пожалуй, эти три вещи самые важные.

Ну и наконец, чтобы работать в коммерческой компании, специализирующейся в сфере высоких технологий, «сейл» должен обладать техническими знаниями. Cisco, например, продает сложные технические и инфокоммуникационные решения. Сегодня спектр технологий Cisco значительно шире, чем 10—15 лет назад, когда мы занимались только коммутаторами и маршрутизаторами. Наш продавец должен разбираться во всем этом и уметь объяснить заказчику конкурентные преимущества предлагаемых технологий, а это без технических знаний сделать очень трудно. Может быть, продавец и не обязан так же хорошо, как банкир или инженер, знать специфику отрасли, но он должен понимать, какие вопросы ему будут задавать, и знать, как на них ответить. Это существенно для «сейлов», работающих во всех отраслях, но для сферы ИКТ это важно в особенности. Потому-то, кстати, Cisco и выстроила свою торговую сеть со специализацией по сегментам: финансовому, банковскому, промышленному и т.д. В общем, продавец должен профессионально разбираться в той отрасли, с заказчиками из которой он работает.

— В заключение, как обычно, о планах на будущее. Этап Cisco, наверное, когда-нибудь в вашей жизни закончится. Что будет после него? Работа на другое представительство иностранной компании или свой бизнес в России, возвращение в США?

— Пока не знаю, могут быть различные варианты.

— Вы в России почти 20 лет. Историческая родина стала для вас своей, или в планах все же вернуться в Америку? На пенсии-то где хотели бы жить?

— На сегодня точно могу сказать только одно: хочу, чтобы мои дети последние четыре года перед поступлением в университет отучились в США, правда с женой по этому поводу единого мнения нет. Сейчас дети живут в Москве и, кстати, учатся в российской школе, не в американской, но завершить свое школьное образование, мне кажется, им лучше в частной школе в Америке либо, может быть, в Англии. Что касается пенсии, то до нее еще далековато. Но, наверное, выйдя на пенсию, я бы предпочел жить где-нибудь на берегу океана в Калифорнии.

Дорогой господин Эйджи, коллектив издательской группы «Профи-Пресс» от всего сердца поздравляет Вас с 50-летним юбилеем! Желаем Вам крепкого здоровья, благополучия и дальнейших успехов в профессиональной деятельности! Хорошего настроения, бодрости и достижения всех поставленных целей!