Закон о регулировании торговли и юридическая техника

В качестве стратегических целей в пояснительной записке Минпромторга к правительственному законопроекту № 231757-5 о госрегулировании торговой деятельности были заявлены обеспечение единства экономического пространства, исключение неоправданного вмешательства государства в торговую деятельность, обеспечение баланса экономических интересов хозяйствующих субъектов при заключении и исполнении договоров поставки, развитие торговли и другие благие цели.

В числе основных мер поддержки предусматрена разработка региональных и муниципальных целевых программ развития торговли и инвестиционных проектов и др. Однако эти меры не создают обязательств государственных и муниципальных органов, а лишь являются констатацией их возможностей, реализация которых оставлена на их собственное усмотрение.

Наиболее дискуссионным является метод антимонопольного регулирования, предложенный в ст. 16: хозяйствующие субъекты, осуществляющие розничную торговлю продовольственными товарами с использованием торговых сетей, суммарный товарооборот которых в РФ превышает 1 млрд рублей, доля которых превышает 25% от общего объема реализованных или приобретенных продовольственных товаров в денежном выражении за предыдущий год в границах городского округа или муниципального района, не вправе приобретать для целей торговой деятельности дополнительные торговые площади.

Порог доминирования компании на рынке согласно действующему антимонопольному законодательству составляет 35% (ст. 5 Федерального закона от 26 июля 2006 года №135-ФЗ «О защите конкуренции»), и этому правилу подчиняются все отрасли, включая сетевую розничную торговлю. Норму же ст. 16 законопроекта предполагается утвердить в качестве специальной по отношению к общей антимонопольной норме, тем самым ужесточив антимонопольное регулирование в торговой сфере. Возможность установления такого специального порядка определения доминирующего положения предусмотрена п..6 той же ст. 5 ФЗ «О защите конкуренции».

Однако как порядок, так и последствия реализации данной нормы не могут не вызывать вопросов. Во-первых, как отмечает «Российская газета», в настоящее время методика расчета товарооборота в России отсутствует. По данным Росстата, оценка емкости потребительского рынка на уровне муниципальных образований может быть осуществлена с использованием показателя денежных доходов населения. Поэтому Росстату совместно с ФАС России и рядом заинтересованных ведомств еще только предстоит разработать методику расчета емкости рынка, а также механизм контроля за соблюдением этой нормы на уровне городских округов и муниципальных районов.

Другим фактором, говорящим о сомнительности рассматриваемой нормы, является неразвитость сети розничной торговли в России. Сетевая розничная торговля занимает более 50% рынка только в двух из 18 крупнейших городов России – Санкт-Петербурге и Ижевске. При этом региональная структура оборота розничной торговли России неравномерна. Так, почти 60% оборота розничной торговли приходится на 11 субъектов – Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Свердловская область, Краснодарский край, Самарская область, республики Татарстан и Башкортостан, Тюменская, Челябинская и Ростовская области. Например, Союз независимых сетей России СНСР отмечает, что в малых городах часто может выжить только один супермаркет. И у него если не 100% продовольственного товарооборота, то уж 40–50% – точно. Один гипермаркет, условно, выбивает с рынка одну небольшую сеть из 30 магазинов. В гипермаркете все автоматизировано, там работает всего 250 человек. Тогда как в трех десятках сетевых магазинов трудятся 900 человек, которые живут тут же, в сравнительно небольшом городе, где наверняка нет избытка рабочих мест. Да, в гипермаркете цены на товары под федеральными брендами ниже – за счет лучшей логистики и большого объема закупок. Но гипермаркет преимущественно федеральным товаром и торгует. По подсчетам СНСР, у гигантов на прилавках только 15% местного продовольствия, а у небольших сетей – 45%. Понятно, что с приходом гипермаркета из-за отсутствия сбыта зачахнет небольшой городской молокозавод, а вслед за ним – и фермы.

На проблемы, связанные с утверждением рассматриваемой нормы, указывает и комитет Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству, замечая, что положение ч. 1 ст. 16 – это антиконституционное ограничение права граждан и юридических лиц приобретать имущество в собственность.

Законопроект вызывает и другие вопросы юридического характера. Например, не усматривается очевидных различий между содержащимися в законопроекте определениями понятий «розничная торговля», «оптовая торговля» и «торговая деятельность» – все они предполагают последующую перепродажу. Используется термин «потребитель», однако не конкретизировано, имеются ли в виду «потребители» в понимании Закона РФ «О защите прав потребителей» либо речь идет также и о потребителях – юридических лицах.

Ст. 9 законопроекта предполагает установить, что включение в цену договора поставки продовольственных товаров иных видов вознаграждения за совершение действий, связанных с исполнением покупателем условий этого договора и изменением его условий, не допускается. Однако в соответствии со ст. 424 Гражданского кодекса (ГК РФ) исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. Цены, устанавливаемые или регулируемые уполномоченными госорганами или органами местного самоуправления, применяются лишь в исключительных, предусмотренных законом случаях. В самом законопроекте содержится указание на то, что цены на товары устанавливаются в соответствии с федеральными законами лишь в случае, если федеральными законами предусмотрено госрегулирование цен (тарифов, торговых надбавок) на отдельные виды товаров. Таким образом, предусматриваемое проектом ограничение свободы договора сторон, желающих по своему усмотрению определить цену договора поставки, в этом случае вступит в противоречие с положениями гражданского законодательства.

Проект не учитывает того обстоятельства, что в соответствии со ст. 421 ГК РФ стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). Таким образом, условие договора поставки о вознаграждении за совершение действий, связанных с исполнением покупателем условий этого договора, может являться частью смешанного договора.

Положение ч. 6 ст. 9 – «в договоре поставки продовольственных товаров, передаваемых (приобретаемых) для последующей их перепродажи, не допускается установление запрета перемены лиц по такому договору путем уступки требования и ответственности за несоблюдение указанного запрета сторонами» – противоречит ст. 388 ГК РФ, в соответствии с которой договором может быть установлен запрет уступки требования.

Часть 7 ст. 9 – «включение в договор поставки продовольственных товаров условий о совершении покупателем в отношении поставленных товаров определенных действий, об оказании рекламных, маркетинговых и иных услуг, направленных на продвижение продовольственных товаров, а также обусловливание заключения договора поставки продовольственных товаров заключением договора оказания услуг, направленных на продвижение продовольственных товаров, не допускается» – вступает в противоречие со ст. 421 ГК РФ.

Ст. 15 запрещает «навязывать» контрагенту ряд условий. Указанный запрет неясен с точки зрения волеобразования и волеизъявления сторон сделки. Хозяйствующие субъекты, будучи субъектами гражданско-правовых отношений, вступая в договорные отношения, совершают сделки своей волей и в своем интересе. В случае если при совершении сделки имеется тот или иной дефект воли, сделка может быть оспорена. В свою очередь последствия нарушения запрета «навязывать контрагенту условия», указанные в ст. 15 законопроекта и дублирующие положения гражданского законодательства, в законопроекте не установлены.

В ст. 21 устанавливаются требования к содержанию региональных и муниципальных целевых программ развития торговли, а также показатели эффективности этих программ. Указанная норма противоречит положениям пунктов 1 и 3 ст. 179 Бюджетного кодекса (БК РФ), согласно которым порядок принятия решений о разработке долгосрочных целевых программ и их формирования и реализации, а также порядок проведения и критерии оценки их эффективности, устанавливаются соответственно нормативными правовыми актами высшего исполнительного органа государственной власти субъекта РФ, муниципальным правовым актом местной администрации муниципального образования. При этом установление указанных порядков с учетом требований иных федеральных законов БК РФ не предусмотрено.

В ст. 12 не разъяснены правовые основания для заключения с уполномоченным органом местного самоуправления договора, предусматривающего размещение и использование нестационарного торгового объекта на земельных участках, в зданиях, находящихся в собственности субъекта РФ.

Большинство из названных замечаний были озвучены еще до рассмотрения законопроекта в первом чтении и подверглись всестороннему обсуждению. В частности, на заседании рабочей группы по подготовке документа ко второму чтению было принято решение отложить до 1 января 2011 года вступление в силу вызывающей наибольшее количество вопросов ст. 16, а ограничение в миллиард рублей по суммарному товарообороту снять. Но главное ограничение – 25-процентный порог доминирования – в законопроекте остался.