Выступление В.Д.Миловидова в рамках конференции "Российский фондовый рынок 2010: новые стимулы для развития", организованной Национальной ассоциацией участников фондового рынка

Говорю это без лишней комплиментарности, говорю совершенно искренне, скорее желая сделать комплимент нам самим. Дело все в том, что те темы, которые были сейчас подняты и вопросы, которые были отражены в выступлении, очень созвучны тому, чем сейчас занимается ФСФР России. Олег Вячеславович (Вьюгин, председатель Совета директоров МДМ-банка – прим.) дал такой провокационный посыл - стоит ли нам обсуждать эти темы  или еще пока рано о некоторых из них говорить. Я скажу также провокационно – мы их на самом деле уже обговорили.

Были упомянуты несколько инициатив IOSCO: анализ «коротких продаж» и выработка рекомендаций по их регулированию, совершенствование принципов регулирования секьюритизации, клиринга, создание центрального контрагента. Должен сказать, что по решению всех эти вопросов мы шли практически параллельно с тем, как работали коллеги в IOSCO. Так с проблемой регулирования «коротких продаж» мы столкнулись буквально в первые дни кризиса в сентябре – октябре 2008 года. Я считаю, что именно на основе принципов, выработанных позднее IOSCO, и введено регулирование «коротких продаж» в России. В чем пока еще, наверное, мы отстаем и не преуспели, это в вопросе более эффективного и оперативного мониторинга и раскрытия «коротких продаж». Этот механизм еще не отлажен, и мы в значительной степени полагаемся на сознательность участников рынка и на биржи, через которые происходят сделки. Но вопрос о раскрытии информации по «коротким продажам», включения сведений о «коротких продажах», необеспеченных сделках в отчетность и об уточнении этой отчетности и ее детализации – это действительно то, о чем стоит подумать.

На сегодняшний день, и я уже неоднократно об этом говорил, нами были внесены изменения в законодательство. Часть из этих законов уже приняты, часть из них находится в достаточно продвинутых стадиях рассмотрения в Госдуме, - эти изменения буквально слово в слово дублируют направления, указанные в докладе г-на Танзера. Перечислю только названия этих законов. Это поправки в закон о рынке ценных бумаг, которые касаются регулирования деривативов, причем, это регулирование впервые достаточно детализировано.  Поправки вступили в силу с 1 января этого года. Вместе с ними вступили в силу и поправки в соответствующее налоговое законодательство, которое определяет налогообложение на рынке производных финансовых инструментов. В этом же законе, вступившем в силу, а также в том законе, который сейчас готовится ко второму чтению - законе о клиринге - достаточно подробно и детально прописывается институт центрального контрагента. Это – тема, о которой говорят все международные регуляторы, выступая за необходимость совершения сделок с деривативами через центрального контрагента. Также в Думе находится закон о секьюритизации финансовых инструментов, где мы пытаемся создать законодательные рамки этого процесса. Мы по этому вопросу не то, чтобы отстаем, но для нас эта тема не столь остра и актуальна, как она была в США и других странах, но, тем не менее, вопрос секьюритизации, конечно, заслуживает нашего внимания. Рано или поздно, к сожалению, а любой рынок через это проходит, мы можем столкнуться и с проблемами в этом секторе. Пока этого не происходило, но, еще раз подчеркиваю, закон такой нужен.

Одновременно с этим нельзя не сказать о тех законах, которые также сейчас находятся в Думе. Это закон о биржах и организованных торгах. В свете тех событий, которые произошли в США, он становится не менее актуальным, чем закон о клиринге. Поскольку взаимодействие бирж, виды бирж, виды торговых систем, организаторов торгов – это та сфера, сбои к которой, как я понимаю, и привели в основном к тем событиям, которые случились в прошлый четверг на биржах США. Буквально вчера проходили слушания в конгрессе США по поводу случившегося, моя коллега по регулированию рынка США госпожа Шапира выступала в Конгрессе. Из ее выступления можно заключить, что на сегодняшний день нельзя определить единой, четко квалифицированной проблемы или причины, которые привели к тому «сбою», который произошел в четверг. Мы видим то, что, в конечном счете, наложились специфика регулирования американского рынка и специфика взаимоотношений бирж, установленные там технологии и электронные системы приостановки торгов для сдерживания лавинообразного падения котировок. Вот это все вместе привело к тому, что в один не прекрасный момент DowJonesупал на такие значения, на которые редко падал.

Экстраполируя  эту ситуацию на нас, мы видим, что части этих проблем у нас не существует и не может существовать. Начиная хотя бы с того, что в России индексы бирж рассчитываются на самих торговых площадках, у нас индексы биржевые, у нас нет единого индекса, который бы рассчитывался из средних показателей, которые собираются со всех бирж. Это в определенном смысле нас защищает.

Если какие-то события происходят на одной бирже, это позволяет минимизировать распространение такого технологического сбоя на весь рынок в целом – это первое. Второе, я считаю преимуществом России, я знаю, меня лично и ФСФР за это критиковали, критикуют и, наверное, будут еще много раз критиковать, то, что сегодня режим приостановки торгов на биржах передан у нас с уровня бирж на уровень регулятора. В США это решение бирж, и вся технология задействована именно на бирже. В России эти решения принимаются регулятором, и, как бы не были жестки наши действия в октябре или в сентябре 2008 года, как раз эти действия говорили о том, что регулятор может активно вмешиваться в ход торгов в случае лавинообразного снижения котировок.

Теперь еще очень важная проблема, которую нам придется решать, и мы с ней обязательно столкнемся. Эта проблема, которая, собственно говоря, стала еще одной причиной кризиса в штатах – борьба регуляторов за защиту инвесторов. Вот хороший вопрос был задан в конце выступления господина Танзера – усиливая регулирование, говоря об усилении регулирования, не посылаем ли мы ложных сигналов инвестору о том, что все защищено, что все спокойно и хорошо? Вот это очень хороший вопрос, и как раз, анализируя ситуацию в Америке, приходишь к выводу, что отсутствие четкого ответа на этот вопрос тоже привело к проблемам. Почему? Например, потому что на сегодняшний день практически все инвесторы на американских рынках имеют некую привилегию, имеют защищенность, они понимают, что их заявки, которые подаются на торги так или иначе, маршрутизируются туда, где появляется наилучшая котировка, наиболее выгодная для инвестора котировка. И именно работа этой системы, которая защищает инвестора от возможной недобросовестной котировки, которая могла привести к его потерям – эта система дала сбой. Нужна или нет нам единая система возможности выбора инвестором биржи, где на сегодняшний день сложилась наиболее привлекательная котировка или не нужно - вот это вопрос, который тоже требует ответа. У нас уже сегодня есть и алгоритмическая, а значит очень быстрая торговля, есть много участников рынка, торгующих внутри дня, есть электронные системы брокеров, есть желание их развивать и защищать от неправомерного их использования инвесторов. Но именно это сыграло свою роль в  американском «сбое». И нам нужно быть к этим сбоям заведомо готовым. Да наша инфраструктура выстояла в кризис. Но американский кризис – это кризис инфраструктуры, современной и высокотехнологичной. Мы об этом должны помнить.

Анализируя происходящее, можно сделать такой вывод. Сегодня регулирование в России, на российском финансовом рынке впервые за всю историю российского финансового рынка и его регулирования не догоняет реформирование регулирования на международных рынках, а идет буквально параллельно с этим реформированием. У нас нет сегодня «догоняющего» развития, все темы и решения, которые мы принимаем, они буквально в деталях, а иногда слово в слово совпадают с тем, что делают международные регуляторы. Мы видим, что Россия стала, безусловно, частью мирового финансового рынка, и на сегодняшний день для нас взаимодействие между регуляторами становится очень важной и актуальной задачей. Может быть, никогда так актуально этот вопрос не стоял.

Нами за последний год проделана достаточно большая работа с тем, чтобы заключить двусторонние соглашения между регуляторами различных стран, прежде всего стран, которые мы видим для себя стратегическими партнерами, которые связаны, в том числе с торговлей российскими ценными бумагами. У нас есть соглашения, меморандумы об информации из стран, которые являются активными членами IOSCO - это и Китай, и Индия, и Бразилия, и Франция, и Германия. Нам бы очень хотелось установления двухсторонних, более тесных связей с США и с Великобританией. Я  специально говорю о нашей заинтересованности в двухсторонних связях, не противопоставляя это осознанному и обязательному стремлению к тому, чтобы стать участниками многостороннего меморандума IOSCO, о котором здесь говорилось. Я считаю, что присоединение России к этому многостороннему меморандуму действительно открывает нам дорогу не просто в цивилизованно-регулируемый рынок, по факту мы такими уже являемся, мы получаем возможность участвовать самым активным образом в выработке идеологических решений по совершенствованию регулирования на финансовых рынках в мире. И для меня таким упреком в определенном смысле этого слова звучит информация о том, что в 2009 году таким странам, с которыми у нас налажены отношения, как Индия, Бразилия и Китай, было предложено стать членами технического комитета IOSCO. Технический комитет отвечает за выработку именно идеологических решений регулирования. ФСФР, Россия не может принимать в этом участие, мы не являемся членами технического комитета, в том числе потому, что мы не являемся подписантами многостороннего меморандума, хотя, повторяю, многое из регулирования, которое введено в России, на сегодняшний день соответствует международным стандартам. А мы нужны IOSCO, нам есть что сказать. Наша инфраструктура с большей периодичностью выдерживает весьма серьезные колебания конъюнктуры, которые трудно себе представить на других развитых рынках. У нас накоплен опыт, созданы свои системы защиты. Мы всем этим можем поделиться. Но пока мы не можем это реализовать в полном объеме.

Что мешает? Можно смеяться, можно грустить, но мешает один единственный вопрос, вернее его отсутствие – тот, который был здесь обозначен - это принятие закона о противодействии инсайдерской информации и манипулированию рынком. Единственный закон, который 10 лет обсуждается в Государственной Думе, в деловых кругах, в бизнес кругах, единственный закон, который фактически выбрасывает Россию из круга регулируемых рынков, если смотреть на это глазами международных регуляторов. И, конечно, говоря об этом законе, говоря о том, что он необходим, нужен, что он становится последним барьером, который мешает нам приобщиться к общему международному сообществу регуляторов, это и огорчает. Но с другой стороны, все-таки мы понимаем, что со временем осознание того, что этот барьер мы должны перейти, оно крепнет и растет. И мне очень приятно, то, что осознание, понимание важности этого закона сегодня все больше и больше становится неотделимо от понимания руководством страны того, что российский финансовый рынок имеет все права на то, чтобы заявлять о себе как об одном из глобальных рынков, как о рынке, в котором может быть сформирован, в том числе, и глобальный финансовый центр.

Буквально на днях вышел целый ряд поручений Президента по итогам совещания у него по вопросам финансового рынка, и я считаю, что это очень важный сигнал не только нам, как исполнителям, это важный сигнал для участников рынка, это очень важный сигнал международным регуляторам, в том числе IOSCO. Президентом поручено нам, ФСФР, до декабря этого года фактически завершить и продумать весь пошаговый план присоединения России к многостороннему меморандуму. Я еще раз повторяю, вынесение этого вопроса на высочайший уровень регулирования, управления страной говорит о том, что это намерение уже перестает быть некими попытками на ведомственном уровне, это уже осмысленная государственная позиция, которая, я считаю, в духе всего того, что сейчас делается.

Здесь уже упоминалась и активная работа в Группе двадцати, IOSCO является одним из, так скажем, генераторов идей для рассмотрения их главами государств Группы двадцати. Здесь упоминался Совет финансовой стабильности, и ФСФР, Минфин, ЦБ - являются членами Совета по финансовой стабильности. Проходят его заседания, и мы в них активно участвуем и включены в работу по формированию международных стандартов.

И еще раз, я бы хотел сказать о том, что, наверное, не всегда и не во всем наши действия сразу находят понимание у участников рынка. Наверное, какие-то элементы, какие-то вопросы в регулировании, усилении регулирования на финансовом рынке могут обсуждаться, могут корректироваться и мы, в общем, прислушиваемся к представителям профессионального сообщества. Но есть вещи принципиальные, есть вещи, по которым мы обязаны идти по линии встраивания России в международную финансовую систему, и мы вынуждены сегодня конкурировать не просто с рядовыми региональными центрами или финансовыми институтами, мы сегодня фактически выходим на уровень глобальной конкуренции с глобальными финансовыми институтами, с глобальными финансовыми торговыми площадками. И в этом смысле традиционный взгляд на нашу финансовую систему, да и на любую национальную финансовую систему, в этом контексте он не работает. Мы должны быть во многих случаях лучше, надежнее, прозрачнее, крупнее в каких-то вещах, чем это сложилось на других рынках. Мы должны быть во многих вещах лучше на порядки для того, чтобы сегодня занять это место в регулируемом рынке. Быть такими как все остальные, даже в США или Великобритании, или в Германии, где рынки развитые – это сегодня уже не поможет.

Нам нужно быть лучше, поэтому и та жесткость в некоторых решениях, и та жесткость в некоторых направлениях, которую вы зачастую видите или слышите со стороны ФСФР России – это веление времени. Поэтому я прошу всех относиться к этому с пониманием. Потому что если мы станем, а мы станем обязательно, и я в это верю, мы станем частью мирового регулируемого, отвечающего современным стандартам финансового рынка, от этого выиграет и российская экономика, получив дополнительные финансовые ресурсы и инвестиции. От этого выиграют и участники финансового рынка, получив дополнительных клиентов и объемы сделок. От этого выиграют и наши биржи, тоже получив дополнительный объем сделок. От этого все выиграют. Поэтому для того, чтобы нам всем выиграть, я считаю, что тот доклад, который господин Танзер здесь нам  презентовал, мы должны внимательно изучить, даже выучить и следовать тем общим стандартам, которые здесь были представлены.