28 марта 2024 г. Четверг | Время МСК: 17:13:16
Карта сайта
 
Статьи
Как команде строитьсяРаботодатели вживляют чипы сотрудникамAgile в личной жизниСети набираются опта
«Магнит» хочет стать крупным дистрибутором
Задачи тревел-менеджера… под силу роботу?8 основных маркетинговых трендов, которые будут главенствовать в 2017 году
Статья является переводом одноименной статьи, написанной автором Дипом Пателем для известного англоязычного журнала «Entrepreneur»
Нужно стараться делать шедевры
О том, почему для девелопера жилец первичен, а дом вторичен

Особое мнение



Марина Королева, Глеб Павловский
Источник: Эхо Москвы
добавлено: 21-09-2012
просмотров: 3492
Известные политические журналисты - постоянные участники программы - отвечают на вопросы слушателей, присланные на эфирный пейджер, на интернет-сайт радиостанции или заданные по телефону прямого эфира.

Гости: Глеб Павловский, президент Фонда Эффективной политики, политолог

Ведущие: Марина Королева, зам главного редактора радиостанции "Эхо Москвы"

М.КОРОЛЕВА: Здравствуйте. Это, действительно, программа «Особое мнение», я – Марина Королева, напротив меня – политолог Глеб Павловский. Глеб Олегович, здравствуйте.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Здрасьте.

М.КОРОЛЕВА: Я только сразу скажу всем слушателям и зрителям, что у нас новости сейчас каждые 15 минут на «Эхе Москвы», соответственно, на RTVi тоже, поэтому новости у нас уже буквально через 7 минут следующий выпуск.

2 года колонии общего режима всем участницам группы Pussy Riot. Буквально час назад этот приговор прозвучал в зале суда, Марина Сырова его огласила. Всё. Всё сказано. Помилования, как говорят адвокаты, вроде бы, просить не будут девушки, поэтому 2 года колонии общего режима. Вы такого приговора ожидали? Вот, вы лично?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну, что-то в этом духе. Статья, которой не могло быть в данном случае, означала срок, которого не может быть. Поэтому... Вы знаете, мы вступили в такое волшебное состояние, когда может быть все. Могло быть 2, а могло быть 5, да? И теперь уже нельзя предвидеть, что будет. Путин может помиловать, как сказал, по-моему, бывший пресс-секретарь Вигилянский. Ну, может и помилует.

М.КОРОЛЕВА: Но для этого нужно просить о помиловании, а помилования они просить не собираются. Хотя, обжаловать собираются, да.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Это Медведева надо было просить о помиловании. А Путина не обязательно просить о помиловании – он и сам может это решить.

В этой истории, кстати, очень характерно, что никто вообще не рассматривал, по-моему, я не встречал, во всяком случае, кого-то, кто рассматривал бы суд как самостоятельную инстанцию. Нигде – ни среди хранителей, сторонников власти, ни среди противников – никто вообще не рассматривал суд как место, где будет принято решение. Его рассматривали как транслятор.

М.КОРОЛЕВА: То есть вы тоже полагаете, что этот приговор был, допустим, просто привезен в готовом виде в этот суд?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: А это не обязательно. Не все же... Сказали «Осудить». А я думаю, если бы этот приговор корректировался, редактировался бы, скажем, в администрации президента, то из него бы, несомненно, вычеркнули довольно много смешных, ужасных и, в общем, излишне подставляющих власть людей.

М.КОРОЛЕВА: Почему вы так думаете? Там сидят тонкие стилисты?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Стилисты. Они не тонкие, но стилисты. Стилисты. Что такое администрация президента? Это, ведь, орган политической корректировки, там политкорректоры сидят. Но явно этот приговор писали на коленях. Ну уж кто спускал цифру, не знаю, свечку не держал.

М.КОРОЛЕВА: Что-то вы такое интересное сказали по поводу Медведева и Путина, что вот это Медведева надо было просить о помиловании, а Путина просить не надо. Казалось бы, вроде бы наоборот, это Путина надо просить о помиловании, а Медведев – он добрый, он бы и так помиловал. Но вы имели в виду что-то другое, правда?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Нет, ну, Медведев старается, чтобы все забыли, что он добрый, поэтому, я думаю, в данном случае он не стал бы вмешиваться. Просто Путин может нарушить. Поскольку демонстрируется шаг за шагом, что может быть нарушен любой закон, тем более может быть нарушено такое смешное процедурное правило необходимости подачи...

М.КОРОЛЕВА: То есть что-то вроде царской милости явить?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да, да. Он, ведь, вне государства. Весь этот процесс демонстрирует, что власть вне государства, а государство – это такая игра. Иногда мы играем в государство. Потом мы перестаем играть в государство и начинаем играть как взрослые мальчики. И тогда все меняется вдруг. А потом опять можем поиграть в государство.

Вот эта игра означает, что государство для тех, кто у власти, это несерьезно. Для них это какая-то часть, какая-то маска, какой-то отдельный маскарад. Но не очень важно. Они-то, ведь, 10 лет уверяли, что государство – это смертельно серьезно.

М.КОРОЛЕВА: Смотрите, там сегодня произошло, как вы правильно сказали, много волшебных и удивительных вещей, ну и в том числе в приговоре. Потому что, вот, когда шла, например, Twitter-трансляция у нас на сайте «Эха Москвы» в том числе, все это отмечалось. Это отмечалось там одно за другим. Но в конце судья Марина Сырова сказала, что, например, к религии этот приговор отношения не имел, что все исходили из принципов светского государства. А вам как показалось?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну, если нет просто государства, то откуда возьмется светское? К принципам религии, действительно, этот приговор не имеет никакого отношения, я думаю, ни к одной религии в мире.

М.КОРОЛЕВА: Но там много слов произносилось, которые касались чувств верующих, оскорблений этих чувств.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да. Вот эти пустоты заполнялись наугад псевдорелигиозными формулами. О чувствах верующих там особенно было много хорошего и о ненормальности людей с твердыми принципами. Теперь люди с твердыми принципами в стране знают, что это люди с нарушениями психическими...

М.КОРОЛЕВА: Ну, определенными отклонениями, да.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: ...и таким образом возникает какая-то возможность, мы можем как-то себя идентифицировать. Нет, это, конечно, не имеет отношения к религии, и ошибочно полагать, что речь шла о вторжении религии в политику. Это вторжение людей, манипулирующих религией и церковью, ну, подобно Патриарху Кириллу и другим в политику на опережение. Они торопятся занять место в этом путинском эшелоне, рассчитывая дальше обойтись без машиниста. Это достаточно ясно, что Кирилл видит себя чем-то большим, чем Патриарх, с его точки зрения, естественно.

М.КОРОЛЕВА: Хорошо. Я хотела бы спросить вас о том, за что, на самом деле, они получили срок? Но давайте мы сделаем это уже после новостей. Вот у нас уже в студию пришел Александр Климов, и сейчас новости на «Эхе Москвы», ну и, соответственно, на RTVi.

М.КОРОЛЕВА: И мы продолжаем программу «Особое мнение» с политологом Глебом Павловским. Да, я напомню, что на нашем сайте есть каналы связи с нами – вы можете смотреть там и видеотрансляцию, и присылать ваши смски, +7 985 970-45-45 – ваши вопросы Глебу Павловскому, и в Twitter’е есть аккаунт @vyzvon.

Ну смотрите, история развивается. Оказывается, все приговором-то не закончилось. То есть, вот, действительно, заявление церкви последовало очень быстро, спустя час с небольшим. Правда, тут уже приходят кое-какие дополнения. То есть, с одной стороны, РПЦ не сомневается в правомерности приговора участницам Pussy Riot, с другой стороны, просит власть проявить милосердие к осужденным участницам. Как вам кажется, как все может развиваться дальше?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я думаю, развиваться будет, в общем, почти все без этих людей, и независимо от того, что они говорят.

М.КОРОЛЕВА: Вы имеете в виду церковь?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да, церковь... Там проброшен клиром вариант отступной для Путина, где Путин может, возвращаясь к тому, что он уже сказал, что им жалко девочек, да, он может их помиловать, позволить себе то, что не решался позволить себе Медведев.

М.КОРОЛЕВА: То есть после того, как церковь призвала к милости, допустим?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да, да-да-да. Это совершенно возможный простой ход. Опять-таки, ну, было пропущено столько возможных уже политических ходов, что я не думаю, что Путин... Почему он должен схватиться за это? Но он может схватиться, потому что все приобрело слишком кошмарный характер, с его точки зрения, в мире. В серьезном месте. Конечно, не в Москве, а там, куда обращены его мысли, его деятельность, то есть во внешнем мире. Это неудобно. Ему неудобно будет иметь дело с партнерами. Это затрудняет переговоры, затрудняет нормальную работу. Он может пойти навстречу. Но вы понимаете, что это уже ничего не изменит в состоянии общества, страны, где уже все мы сказали друг другу всё, что хотели и очень резко. И я не думаю, что если даже власть возьмет задний ход, общество уже не возьмет задний ход, потому что оно уже поняло, как с ним играют.

Вы знаете, мы, ведь, тоже услышали людей таких же как мы. Таких же как мы, которые заняли свою позицию тоже, самую разную. Я теперь в Facebook и получаю всякие ароматные сообщения о том, что, вот, сколько садизма в голове у людей. «Вот бы на кол посадить», «А вот бы на кол, но при этом поджаривать». Понимаете? Это, ведь, человек сидит и у него в голове костер, кол. А мы же не знали, что у нашего ближнего...

М.КОРОЛЕВА: Это вы еще наших смсок не читаете.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Не-не, это я знаю. (смеется) Я берегу нервы. Одновременно очень интересно, что у тех же, кто требует жесточайшего наказания, у тех же присутствует здесь зависть: «Посмотрите, какой пиар сделали. Кто-то им делает пиар». Кто-то, ведь, прямо как в «Мастере и Маргарите», да? Помните? Стрелял в него, стрелял белогвардеец и обеспечил бессмертие. Это сочетание злобы, жестокости с завистью – это такой плотный коктейль, который мы пили эти полгода.

М.КОРОЛЕВА: Ну, смотрите, это только одна часть общества. Другая часть общества, которая тоже присутствует там же, где вы говорите, то есть и в Facebook, и в Twitter’е, и так далее, она говорит и думает по-другому. Например, она говорит так: «Да, мне не нравится то, что они сделали. Да, мне это неприятно, мне не нравится сама акция в Храме Христа Спасителя. Но все это не важно, потому что то, что было потом, гораздо хуже». Да? И вот раз уж мы стали говорить о внутренней реакции (о международной мы, все-таки, еще поговорим чуть- позже давайте), вот, хотелось бы понять, к чему это сейчас может привести?

Вот, например, Алексей Навальный сегодня уже сказал, что будет призывать оппозицию к активным действиям, что оппозиция вот именно так сейчас и должна будет себя вести, потому что это единственный логичный ход. Что возможно после этого? Может ли это стать неким часом «Ч», там, в том числе и в жизни общества? Или просто сейчас все выслушают этот приговор, немножко потвитят и напишут в Facebook и разъедутся по шашлыкам?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Во-первых, то, чем вы закончили, с этого надо начать. Именно так и будет. Конечно же, сейчас будет...

М.КОРОЛЕВА: То есть по шашлыкам?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Конечно же, конечно же. Будет спад, конец августа, еще надо добрать, кто недобрал, отдых (лето кончается). Информационная волна не может держаться все время на верхней точке, конечно же, она спадет. Но уже не спадет опыт. Возник какой-то опыт. Вот, например, политический дискурс. Я вообще считаю, что российские специалисты по политическому языку должны просто сейчас отбросить все остальное и наслаждаться приговором и обвинительным заключением – там столько интересного. Там столько поучительного и столько говорящего о нашем политическом мышлении. Это очень полезный анализ.

Второе, после этого выяснится, что мы уже не хотим кое о чем разговаривать друг с другом. Понимаете? У многих есть желание просить о чем-то президента и премьера. Я думаю, число их уменьшилось. Во всяком случае о милости.

М.КОРОЛЕВА: Тех, кто пишет, например, открытые письма, вы имеете в виду?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я думаю, что даже у тех, кто пишет открытые письма. Даже у тех, кто пишет открытые письма, потому что, ну, с просьбой о милости можно обращаться к существу, которое испытывает хотя бы иногда (как известно, мы все – грешные люди) милосердие. Если он не испытывает его, то зачем к нему обращаться? Это элементы нового опыта. А, значит, люди начнут так: «У нас нет государства. Нам говорили, что строят государство, мы приносим жертвы. Мы, вроде, приносили все те или иные, некоторые очень большие жертвы приносили. А теперь оказалось, что государство-то – это просто так, это смех».

М.КОРОЛЕВА: Ну, кроме жертв, простите, это и налоги просто, ежемесячные налоги.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Налоги, да. Налоги, тарифы, знание того, что ты никогда не подымешься при нынешних доходах своих, никогда никуда не попадешь социально, не подымешься и дети твои не подымутся. Это все жертвы, и эти жертвы люди перестанут приносить. То есть они перестанут хотеть их приносить. Изменится сознание.

На первых порах это не скажется на ваших смсках, понимаете? Это более серьезный процесс, его не подсчитаешь системой Призма пресловутой.

М.КОРОЛЕВА: Но тем не менее, значит ли это, что, например, такие общие протесты, массовые протесты, уличные протесты более вероятны теперь с наступлением осени, когда все доберут, как вы говорите?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я думаю, что будут, конечно, массовые протесты тех, кто выходил или вышел бы раньше, но колебался, на протесты. Но это не самое главное.

М.КОРОЛЕВА: А, вот, новый приток будет?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Будет, наверное. Какой-то новый приток будет, да, в основном, из людей молодых, которым просто смешно и гадко слушать судью Сырову, потому что она говорит не на русском языке, а на языке каких-то марсиан. На этом языке вообще говорят в какой-то другой стране. Но с другой стороны, подтянется бизнес, средний бизнес, у которого, ведь, тоже есть разные мотивации. Никому не нравится эта пародия на церковь в своем доме, да? Церковь – это серьезно. Когда церковь превращают в цирк и совмещают с судом, то возникает ощущение кощунства, реального кощунства, понимаете, с которым не к кому обратиться.

Но я думаю, что главный риск в другом. Риск в том, что страна идет к разделению. Это может быть хорошо с политической точки зрения, но она разделится.

М.КОРОЛЕВА: И, казалось бы, причем здесь Pussy Riot?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да. Вот, казалось бы, полгода назад казалось бы, что нужно сделать Pussy Riot? А Pussy Riot ничего не сделали – сделал Pussy Riot невидимый четвертый участник ансамбля Pussy Riot Владимир Владимирович Путин. Это они вместе сделали. И, конечно, результат таков, что им придется выбирать: или опереться на человеческие экскременты, которые поднялись, обильно поднялись в последние месяцы, и сказать «Вот, вы выражаете мнение подавляющего большинства».

М.КОРОЛЕВА: То есть те, кто требуют посадить на кол?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да, да, да. Понимаете, это те, кого легко позвать. Их мало, их ничтожное количество, но они плавают сверху. А некоторые и хотят, некоторые всплывают. Подождите и вы еще увидите чудесное преображение. И, вот, сказать «Вы-то и есть соль соли народа. Чего закон? Чего мы обсуждаем? Какая Конституция, какой закон? Вот, что вы скажете, то и правда» - этот соблазн уже обозначился, движение в эту сторону уже обозначилось. Ставка на деполитизированное, деклассированное, маргинальное и, в сущности, антигосударственное меньшинство, якобы представляющее большинство народа.

Я думаю, что эксперименты в этом направлении будут. Но Путин совершит, видимо, последнюю ошибку, если пойдет в эту сторону.

М.КОРОЛЕВА: А как вам кажется, зачем он это сделал? Вот, когда вы назвали его четвертым участником Pussy Riot, ну, подразумевая, что, на самом деле, все решения и судебное в том числе принимались по его, ну, пусть негласной такой, завуалированной, но отмашке. Зачем он это делал? Он же не мог этого не понимать, что вот так и будет.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Это очень тяжелый коктейль эмоций, слабостей, страха, одновременно ощущения риска потерять центральное место. Понимаете, политик – это коктейль, каждый политик – это коктейль. И только он может, все-таки, остановиться и выбрать курс. Если этого не делать, то тогда можно принять вспышку гнева за подсказку правильного курса. По-моему, он сперва это сделал, потом ему уже было западло останавливаться с его точки зрения, он боялся проявить слабость. А потом, когда он оказался вообще в темном лесу, он выжидает. Ну, лето, в конце концов, время, когда еще можно повыжидать, но не долго.

М.КОРОЛЕВА: А вот вас спрашивает наш слушатель, по интернету пришел вопрос. А вы верите в такой метод удержания власти, ну, вот, погасить протестные движения с помощь запугивания и репрессий? Можно удержать власть таким образом?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Нет, ну, запугивание и репрессии – это очень большое упрощение. Есть запугивание и репрессии, а есть деморализация, есть подачки каким-то слоям. Все это используется вместе. Уверяю вас, для любой ситуации существует определенный вариант, набор гадких средств, который позволит ее купировать, решить, успокоить. На время.

М.КОРОЛЕВА: Глеб Павловский сегодня гость программы «Особое мнение». Мы встретимся буквально через несколько минут в этой студии. Прямо сейчас у нас новости на «Эхе Москвы» и RTVi.

НОВОСТИ

М.КОРОЛЕВА: И мы продолжаем «Особое мнение» с Глебом Павловским, политологом. Напомню, что на сайте «Эха Москвы» вы найдете каналы связи с нами, и есть для смсок тоже номер +7 985 970-45-45. Ну, так получается, что практически весь эфир мы разговариваем, вроде бы, о деле Pussy Riot, но не очень-то о нем, на самом-то деле тоже, потому что вопрос шире. Как мы с вами выяснили, это и то, что будет в стране после этого, что будет осенью, в частности, с родиной и с нами. Кроме того, как к России будут относиться на Западе. Вот, очень много вопросов по этому поводу пришло. Вот, вас, например, спрашивают, насколько, на ваш взгляд, хватит принципиальности или упрямства у господина Путина не реагировать на все обращения известных и уважаемых людей в мире в свой адрес? Ну, действительно, последним, кто, кажется, там просил Путина как-то помиловать девушек из Pussy Riot, был Пол Маккартни. Уж казалось бы, авторитет из авторитетов, концерт был на Красной площади. Любили, уважали, хлопали, слушали и так далее. Не прислушались.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну, у нас есть такой спорт, мы сами с усами. Вот, даже в вопросе слышно, что связь принципиальности с тем, чтобы не поддаваться. Ну, это такое, это, как бы, еще... Новое, так сказать. Это не русская, на самом деле, традиция, это традиция, возникшая после 1917 года. Потому что в русской традиции как раз даже ужасные преступники после того, как они взяты, назывались «несчастными», что, казалось бы, страшно, да? Убийц далее называли «несчастными».

А потом возникла новая традиция додавить. И тогда возникает... Я знаю, что многие люди считают: «Что такое 2 года? Это что такое 2 года? Это мало».

М.КОРОЛЕВА: Ну и тем более уже отсидели несколько месяцев, значит, уже меньше 2-х лет.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да, да. Это как-то мало и, конечно, для них есть люди, которые не отличают, допустим, Олимпиады от хамства. Они считают, что дальше надо хамить, надо побольше хамить другим, в мире особенно. Они просто не знают, что живут, на самом деле. Экономика России устроена так, что она существует, исключительно благодаря развитой форме кредитования под продажу сырья.

М.КОРОЛЕВА: Подождите, но руководители-то высшие это знают, да еще как.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Знают. Знают хорошо. Поэтому они будут крутиться. Они не хотят попасть в положение Януковича, который все время только ложится спать с заключенной Тимошенко и встает с заключенной Тимошенко. И у него единственное, по поводу чего ему звонят. Это неприятное положение. И я думаю, Путин не хотел бы попасть в него.

М.КОРОЛЕВА: Так что же?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну что же. Он, я думаю, будет... Повторяю, возможен, конечно, хотя, я думаю, что маловероятен, имиджево маловероятен, он будет считать, что для него это порча имиджа. Милость – это порча имиджа. Возможно простить их, помиловать, но, наверное... А уж что отвечать, он блестяще отвечает на пресс-конференциях – ему подсказывать не надо. А, знаете, сэр Пол Маккартни для Путина точно не авторитет.

М.КОРОЛЕВА: Ну, может быть, для него и не авторитет, но для всего остального мира, в том числе и для инвесторов, которых вы упоминали, он-то точно авторитет.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Вот, что для инвесторов? Для инвесторов, конечно, можно сказать, для инвесторов главное – деньги. Это правда. Но для инвесторов, ведь, русские деньги не единственные, да? У них много разных денег, и они не хотят остаться при одних русских, к тому же гадательных. Поэтому для них важен определенный уровень. Каждая страна должна минимизировать свое свинство. А тут возникла ситуация, в которой это свинство конкретно не приписывают суду, не приписывают никому кроме высшей власти.

Теперь и Патриарх Кирилл может отойти в сторону, сказать «Ну, простите. Я-то милости прошу, а не жертвы. А тут это, знаете, суд». Вот это вопрос к Путину, как он будет обеспечивать снижение рисков, связанных с Россией. Сейчас они растут.

М.КОРОЛЕВА: Хорошо. Вот здесь Дмитрий из Екатеринбурга задает вопрос в этом же направлении: «А Запад-то пойдет на обострение отношений с Россией из-за прав человека?» Потому что сколько не было там санкций против Лукашенко, с него как с гуся вода.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: А сегодня нет такой вещи как Запад. Нет, это теперь...

М.КОРОЛЕВА: Это иллюзия?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Это как (НЕРАЗБОРЧИВО), собирательное понятие. Запад – это очень много разных стран. Греция – тоже Запад, надо сказать. Теперь не существует консолидированного мнения. Существуют, конечно, европейские страны, существуют цивилизованные страны, существуют США.

М.КОРОЛЕВА: Ну вот список Магнитского-то, тем не менее, составили.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Запад для нас – это список наших инвесторов и кредиторов, в общем. Где-то здесь. Да, он, действительно, близко совпадает с Западом. Но этот Запад политически действовать не будет – в этом смысле я могу успокоить и Кремль, и правительство. Политических действий ждать не следует.

М.КОРОЛЕВА: То есть здесь спрашивают: «А, может быть, там в список Магнитского добавят еще вот этих людей, которые выносили приговор по Pussy Riot? Это возможно?»

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну, добавят. Ну, кто в Кремле будет волноваться судьбой судьи Сыровой? Ее принесли просто в жертву. Она даже зачитать приговор толком не могла.

М.КОРОЛЕВА: То есть правы те, кто пишут нам здесь, что козлом отпущения назначат Сырову. Но для нее, впрочем, как пишут дальше, уже оговорена хорошая компенсация. Это тоже похоже на правду?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну, наверное, должны компенсировать человека. Все-таки, окунуться в дерьмо – это ж, все-таки, чего-то стоит.

М.КОРОЛЕВА: Глеб Павловский, политолог сегодня гость программы «Особое мнение». Меня здесь упрекают в том, что я не дала вам договорить, когда вы начали говорить о такой теме как разделение России. Куда это она будет делиться, разделяться-то?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Нет, это общество. У нас все время боятся разделения географического. А самое опасное для нас – это когда в обществе возникает ощущение, что мы – разные народы и просто не только не можем, но и не хотим друг с другом разговаривать. Такое, на самом деле, состояние возникло в конце Советского Союза, что «ну ладно, Останкино – ваше, ну и говорите самим себе. Вы для нас перестаете существовать». Исчезает желание разговаривать. И вот в этом деле Pussy Riot, я думаю, одна из самых явных вещей – потеря вообще желания даже ругаться, там, полемизировать, спорить. Вы – за? Вы хотите сажать на кол? Ну и ладно, ну и живите со своим колом в голове, живите, мы с вами больше не разговариваем. А что за этим последует, какие политические действия, выводы из этого последуют, сегодня трудно сказать. Конечно же, они последуют. У разных людей по-разному. Но вот этот разрыв коммуникаций, потеря интереса к диалогу, к дебатам... Помните, мы сколько говорили о дебатах? Когда же у нас начнутся дебаты? Вот у нас начались дебаты по Pussy Riot и тут же кончились, потому что выяснилось, что мы просто не хотим друг с другом об этом разговаривать.

М.КОРОЛЕВА: Ну, мы-то, может быть, и хотим друг с другом разговаривать. Но с нами не хотят.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Да. Есть люди, которые готовы друг с другом разговаривать, и у них более-менее общее мнение о том, что нельзя убивать девушек. А остальные живут в каком-то своем мире. Ну, наверное, они там и живут. Пусть поживут. Ведь, это не является надежной ситуацией для власти, потому что люди, которые живут, как говорится, по наводке от сетевого тока, наводке от телевидения – они очень... Это не стойкое состояние, но быстро меняется и этот внутренний садизм обращается уже не на мнимые цели, а на каких-то людей из власти и так далее. То есть это опасное состояние.

М.КОРОЛЕВА: Довольно много вопросов вам пришло по поводу Владимира Путина (что понятно), ну, там к 100 дням его президентства, и вы писали, я знаю, по поводу Путина и говорили об этом много. Но есть несколько вопросов, которые связаны с другими людьми, которые сейчас тоже не на свободе как и Pussy Riot. Это, в частности, Михаил Ходорковский. Поскольку тут произошли какие-то, вроде бы, подвижки в деле Платона Лебедева, ему серьезно снизили срок, и вот все заговорили о том, что «Ну а вот если Ходорковский, например, обратится с такой же просьбой, ему снизят срок?» А, может быть, вообще выпустят? Может быть, это случится осенью? Вот, вы что думаете по этому поводу?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я думаю, что его хотели бы выпустить даже, потому что существует такая очень странная норма, незаконная, но она существует в головах чиновников, что одновременно по политическим делам не должно сидеть слишком много известных людей. Вот, когда к Ходорковскому прибавляются Pussy Riot, а там еще прибавится осенью несколько человек по митингам...

М.КОРОЛЕВА: А, ну вы имеете в виду по делу о Болотной.

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Ну, я не знаю, может быть, Каспарову за то, что он укусил прапорщика. Вообще кто позволил Каспарову кусать наших прапорщиков? Это уже, в сущности, терроризм практически.

Я хочу сказать, что есть некий минимум, за который они стараются не переходить.

М.КОРОЛЕВА: То есть Ходорковский уже не так опасен, что ли?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Но здесь вступают в действие уже какие-то чисто политические соображения. Уже перегорела, я думаю, ненависть перегорела. Бог его знает. Мы здесь устроили бог знает что. И вот этот парень освобождается и приходит сюда, в этот наш хаос. И что начнется? Кем он станет? Вот сейчас страх, скорее, вот этого характера. А так бы его выпустили, я думаю.

М.КОРОЛЕВА: То есть пока решения, как вам кажется, нет?

Г.ПАВЛОВСКИЙ: Мне кажется, нет.

М.КОРОЛЕВА: Глеб Павловский, политолог был сегодня гостем программы «Особое мнение». Я – Марина Королева. Всем счастливо.

Группа компаний "ИПП"
Группа компаний Институт проблем предпринимательства
ЧОУ "ИПП" входит
в Группу компаний
"Институт проблем предпринимательства"
Контакты
ЧОУ "Институт проблем предпринимательства"
190005, Санкт-Петербург,
ул. Егорова, д. 23а
Тел.: (812) 703-40-88,
тел.: (812) 703-40-89
эл. почта: [email protected]
Сайт: https://www.ippnou.ru


Поиск
Карта сайта | Контакты | Календарный план | Обратная связь
© 2001-2024, ЧОУ "ИПП" - курсы МСФО, семинары, мастер-классы
При цитировании ссылка на сайт ЧОУ "ИПП" обязательна.
Гудзик Ольга Владимировна,
генеральный директор ЧОУ «ИПП».
Страница сгенерирована за: 0.099 сек.
Яндекс.Метрика