Алексей Кудрин: инфляция может увеличиться

- Здравствуйте, Алексей Леонидович. Эта неделя была очень насыщенная в финансовом смысле для страны - это и послание президента, и утверждение правительством бюджета трехлетнего. Разрешите для начала вас поздравить с проделанной огромной работой. Но все-таки есть вопросы, есть проблемы и давайте об этом поговорим. Начнем, конечно же, с послания президента. Очень много интересных инициатив, которые касаются простых граждан, и мне бы хотелось вот какой вопрос задать: когда конкретно уже простой человек может воспользоваться вот этими инициативами президента и сможет уже реально ощутить это на своем кошельке?

- Если говорить о тех инициативах, которые касаются непосредственно каждого гражданина, то в первую очередь я должен сказать о пенсионерах. Уже с нового года, с 1 января, будет запущен новый механизм - возможность увеличения своей будущей пенсии. Это коснется тем самым не только пенсионеров; в данный момент это коснется и всех граждан без исключения, готовых отложить сегодня с зарплаты лишнюю тысячу рублей, и тогда на нее добавится тысяча рублей от государства, и это положится на накопительный счет. Можно накапливать каждый месяц, можно по несколько тысяч рублей в течение нескольких месяцев накапливать.

- А здесь будет какая-то верхняя планка?

- Да, будет верхняя планка, и президент предложил правительству ее определить: сколько в год максимально можно отложить.

- У Вас уже есть какие-то соображения по этому поводу?

- Я бы сейчас не стал их называть. Это несколько тысяч рублей каждый год, больше 10 тысяч рублей даже - правительство определит. Такой закон - о такой накопительной системе пенсии для граждан - будет принят уже в ближайшее время, в ближайшие месяцы, и заработает с начала нового года. Мы ожидаем, что при выходе на пенсию, где-то лет через 13-15 гражданин сможет повысить себе на 6% и больше величину своей пенсии, что немало, и, конечно, это серьезное подспорье любому пенсионеру. Но также еще идет речь и о повышении обычной пенсии пенсионерам, нынешним пенсионерам.

- То есть, это основная часть пенсии?

- Основная часть пенсий. Президент сказал, что за три года, включая 2007 год, 8 и 9, суммарно она должна вырасти на 65%.

- А откуда деньги брать, ведь уже сейчас практически есть дефицит в Пенсионном фонде. Государство будет дотировать?

- Мы на три года распланировали все доходы и расходы. И ту часть дефицита Пенсионного фонда, который сегодня обозначается, мы спланировали покрыть за счет других доходов. А в части накопительной пенсии на то, что будет откладываться на будущее, будет работать нынешний наш Стабилизационный фонд, который с 1 января будет преобразован в Фонд национального благосостояния. И деньги от его размещения на разных рынках, тот доход, который мы будем получать, мы будем тратить на добавку к пенсии гражданам.

- А, кстати, а на каких рынках будут размещаться эти средства? Только ли на российском или на зарубежных тоже?

- В основном на зарубежных рынках, но со временем, по мере надежности, устойчивости российского рынка, частично это будет осуществляться и на российском рыке.

- То есть пока российскому рынку вы не доверяете?

- Российскому рынку на 15, 20, 30 лет и больше нужно доверить только часть этих средств. Хороший финансист всегда раскладывает в несколько корзин свои деньги: как говорят, нужно хранить яйца не в одной корзине. Но вот с точки зрения мирового рынка, это как раз будут и рынок в долларах, и в евро, и в других валютах, и в рублях в конце концов. Мы должны разместить свои средства таким образом, чтобы получить максимальную надежность и отдачу. Причем мы будем искать те рынки, которые и 20, и 30, и 40 лет были устойчивыми. Российский рынок пока этим еще похвастаться не может.

- Алексей Леонидович, какие еще инициативы президента? Вот вы сказали про пенсии; что еще?

- Второе, что по-крупному коснется каждого или очень многих - это ремонт жилья. Об этом президент сказал специально: у нас половина жилья находится в очень плохом состоянии. Многие дома и квартиры не ремонтировались десятилетиями. И сегодня для того, чтобы провести новую реформу, надо создать собственника жилья или товарищество собственников жилья. И, конечно, самим собственникам сразу, взяв в очень плохом состоянии жилье, за счет своих дополнительных взносов, даже если рачительно к этому имуществу относиться, очень сложно потянуть это. И поэтому будет создан специальный фонд, он будет называться Фонд реформирования жилищно-коммунального хозяйства. Его величина составит 250 миллиардов рублей, и часть из этого фонда - 100 миллиардов - в ближайшие 3-4 года будет потрачено на аварийное жилье, на расселение совсем уж плохого аварийного жилья. Это нужно делать срочно. И сейчас это делается, и будет делаться, в том числе за счет бюджетов субъектов Российской Федерации, но они получат добавку из федерального бюджета, значительную добавку.

Вторая часть, она определена примерно в сумме 150 миллиардов рублей, будет идти не только в аварийный фонд, но и на другие виды жилья, приведение его в нормальное состояние, передачу собственникам. И таким образом мы думаем подтолкнуть реформу жилищно-коммунального хозяйства. А уже дальше, после того, как жилье будет приведено в нормальное состояние, собственник должен конечно в дальнейшем о нем заботиться, его сохранять и улучшать его качество. Кстати, деньги будут даваться, прежде всего субъектам, регионам, а уже регионы будут распределять жилье.

- А не потратятся ли эти деньги на какие-то другие цели, как это порой бывает у нас.

- Вот ради этого, как сказал президент, будет создан специальный общественный совет или некий орган управления, в который войдут представители и общественности, и депутаты Государственной Думы, чтобы такие серьезные средства могли распределяться более качественно, рачительно и прозрачно.

Конечно, президент затронул еще целый ряд вопросов, прежде всего в области развития экономики, создания серьезной базы инфраструктуры - дорог, аэропортов, портового хозяйства. Для этого будет выделено еще 300 миллиардов рублей. Это очень большие средства. Они, конечно, не будут истрачены в один момент. Идет речь об институтах развития, как мы их называем. Прежде всего, это сейчас проходящий в Думе закон о Банке развития. Он получит 250 миллиардов рублей. Такой большой капитал, который будет тратить на строительство дорог, но в основном в тех случаях, когда эти деньги могут соединиться с деньгами предпринимателей. Скажем, платная дорога, или портовые участки, аэропорты, терминалы, где, скажем, рынок еще сам не может решить вопросы, но государство тоже не может положить столько денег, поэтому будут соединяться усилия. Мы уже такой опыт первый имеем, и за счет средств бюджета этот опыт, мы надеемся, будет положительным, и мы решили увеличить объем средств на это. Конечно, это улучшит инфраструктуру многих городов - дороги, коммунальное хозяйство, зоны, обеспеченные коммуникациями для открытия новых промышленных предприятий. Поэтому мы надеемся, что это подтолкнет экономику, увеличит число рабочих мест, увеличит зарплаты. Это третье: пенсии, жилье и развитие экономики.

И четвертая крупная сфера, о которой было сказано, - это развитие самых современных технологий, которые сегодня сделают погоду, или по сути создадут новое качество нашей жизни. Причем эти технологии будет применяться в быту…

- Вы имеете в виду нанотехнологии?

- Да, я имею в виду в нанотехнологии. Слово "нано" связано с понятием размер - это очень мелкие частицы, которые сопоставимы с величиной атома, и раньше мы могли изучать свойства этого атома, но не всегда могли им управлять. А теперь это будет как бы управление на почти атомном уровне созданием новых материалов, это будет значительно быстрее, экономичнее. Свойства этих материалов значительно выше - на порядок, в разы выше, чем у обычных материалов.

- Даже говорят, что вся структура экономики может поменяться вообще принципиально, если технологии дойдут до определенного уровня.

- Да. Сейчас, конечно, это еще начало этого бума нанотехнологий. Основное придет через много лет развития. Сейчас нам важно не опоздать, потому что это будет определять и уровень конкурентоспособности страны в создании новых товаров. И президент сначала побывал в Курчатовском центре, который станет базовым учреждением для внедрения этих технологий. И, конечно, много институтов и предприятий будут над этим работать. Но, кроме того, - и на эти цели в бюджет запланированы уже на ближайшие три года больше 25 миллиардов рублей, - будет создана специальная Корпорация по нанотехнологиям. И эта корпорация получит 130 миллиардов. Кроме того, будет еще создан Венчурный фонд, который получит примерно 15 миллиардов рублей дополнительно. Уже запланировано на него 15, и еще 15. Венчурный фонд - это тоже, скажем так, новые технологии, которым требуется специальное финансирование, где не всегда отдача может быть гарантирована. Поэтому государство должно подставить свое плечо в таких вот рискованных зонах, когда результат не очевиден на 100%, но тем не менее мы можем получить новые, совершенно новые технологии для нашего народного хозяйства.

В результате вот то, что я назвал, - это примерно 750 миллиардов в этом году, плюс накопительные пенсии в ближайшие годы и дополнительные федеральные целевые программы, которые также связаны с нанотехнологиями.

- Алексей Леонидович, вот такие масштабные программы, 750 миллиардов рублей, - это серьезная очень цифра. Понятно, как Вы сказали, она не будет потрачена одномоментно, но, тем не менее, это может создать достаточно серьезный вброс денег в экономику. Не приведет ли это к ускорению инфляции?

- Такие риски есть. Но мы продумывали эти решения – они, конечно же, не создавались спонтанно, это серьезно проработанные и продуманные предложения. Прежде всего, 300 миллиардов рублей будет взято из Стабилизационного фонда, а примерно 450 миллиардов будет получено в этом году за счет дополнительных доходов. В том числе от продажи долгов, активов компании "ЮКОС", а также за счет приватизации, повышения собираемости налогов. И эти средства уже в этом году поступят в те фонды, о которых я сказал. Тратиться они будут опять же не в один месяц, и даже не в один год. Мы ожидаем, что капитал таких крупных фондов будет тратиться примерно 3-4, может быть 5 лет. А та программа, которая связана с накопительными пенсиями, будет существовать много лет и развиваться постепенно, по мере включения граждан в эту систему, по мере готовности участвовать в этой добровольной системе накопительных пенсий с поддержкой государства. Конечно, эта поддержка будет в первые годы небольшой. Мы считаем - 4-5 миллиардов, потом 10 может быть, и дальше каждый год расходы государства на поддержку такой пенсионной накопительной части будут расти с каждым годом. Поэтому мы примерно считали, что такая постепенность в течение 3-4 лет использования этих средств не создаст каких-то серьезных рисков для нашей инфляции и экономики, о чем, конечно, мы должны думать в первую очередь.

- На этой неделе были приняты правительством проект Бюджета и Основные направления кредитно-денежной политики на три года. Эти проекты уже учитывают те суммы, те расходы, о которых вы только что говорили, или все-таки придется какие-то дополнительные изменения вносить в будущем?

- В бюджет 2008, 9, 10 годов, это трехлетний бюджет, практически серьезных изменений не требуется. Я уже сказал, что большая часть этих предложений будет касаться изменений бюджета этого года, 2007-го. Мы в течение года получим эти дополнительные доходы, плюс Стабилизационный фонд - и будет сформирован капитал этих институтов развития. Таким образом, все эти предложения касаются изменений бюджета 2007 года. А затем в течение 3 лет, по мере готовности, скажем, в части дорог будет целый ряд решений. Мы будем добавлять деньги, уже когда будем готовить бюджет 2009-2010 годов.

- Хотелось бы все-таки поподробнее поговорить об основных направлениях кредитно-денежной политики. Всех людей, прежде всего, интересует уровень инфляции, то есть рост цен, попросту говоря. Сейчас, в этом году, он немного замедлился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Причем, как ни странно, денежная масса резко выросла - больше, чем все ожидали. Почему такое происходит?

- В этом году - несмотря на то, что цена на нефть чуть-чуть меньше, а это в последние годы была главная причина, которая создавала самые большие риски инфляции. Именно она питала ту высокую инфляцию, которая конечно всех тяготит.

- Да и в начале года цена на нефть падала сильно.

- Да, как раз цена на нефть падала. Казалось бы, инфляция будет иметь хорошую тенденцию к снижению. Но сейчас у нас в страну пошел крупный капитал: деньги иностранных компаний, кредиты. Конечно, они нужны, нам хотелось бы развивать и модернизировать производство. Часто такие деньги сопровождаются завозом хорошего современного оборудования, технологий на предприятия. Поэтому оказалось, что мы раньше, чем ожидали, получили большой приток капитала: уже не от нефти доходы, а от готовности многих компаний мира инвестировать в Россию.

- Можете посмотреть на автомобили. Там очередь просто уже выстроилась из автомобилестроителей.

- Да, вот например, автомобилестроение. Я должен сказать, что это во многих отраслях. И в области развития средств связи, строительства, современных материалов, это в области создания бытовой техники, пищевой продукции. Здесь очень много создаются предприятий с иностранным участием. Капитал, оказалось, пошел, и его объемы перекрыли даже объем тех поступлений, которые мы имели от высоких цен на нефть. Поэтому получилось, что Центральный банк, желая удержать курс в условиях такого громадного притока капитала, больше нарастил золотовалютные резервы, чем в прошлом году в пик цен на нефть, когда цены на нефть были 61-63 доллара.

- Ну сейчас вообще рекордные резервы – 360 миллиардов долларов.

- И вот на 20 апреля мы накопили больше 50 миллиардов с начала года дополнительно золотовалютных резервов. А это означает - Центральный банк покупает эти резервы, печатает рубли, они попадают в экономику, есть риски инфляции. В этой связи вы справедливо говорите о том, что вот эта денежная масса нарастает быстро, а инфляция пока еще не выросла настолько. Вы знаете, здесь есть еще один важный фактор, который всегда нужно принимать во внимание, который всегда работает. Он связан с тем, что сегодня граждане России и предприятия готовы больше сберегать и вести операции в рублях.

- То есть не убегать от них, как раньше было?

- Не убегать от них, как раньше, когда инфляция была высокая. И это характеризуется понятием спроса на деньги, которые связывают инфляцию. Больше людей готовы осуществлять проекты в рублях, больше этих проектов появилось. Экономика растет достаточно быстро. Я могу сказать, что за первый квартал ВВП выросло примерно на 8%. Инвестиции в экономике за счет всех источников - и внутренних, и внешних - приросли за первый квартал больше чем на 20%, такого никогда не было. Это, по сути, инвестиционный бум. Для нас это в определенной степени сюрприз. Мы, конечно же, ожидали, мы все делали для того, чтобы это началось, вот это инвестирование, сбережение в рублях. Но оно немножко даже раньше пришло, чем мы ожидали. Нельзя сейчас с уверенностью сказать, что это абсолютно устойчивая уже тенденция, но она более устойчивая, чем нам сначала показалось, чем нам даже в конце прошлого года показалось. Поэтому эти позитивные процессы в экономике, готовность людей, предпринимателей сохранять деньги в рублях, инвестировать в рублях, вести операции в рублях связывают инфляцию. Поэтому, несмотря на такой большой прирост денежной массы в экономике, инфляция пока низкая. Но, повторяю, мы здесь идем на грани рисков.

- А если цена на нефть будет увеличиваться, может ли так произойти, что эта масса или прекращение падения доллара на международных рынках, или другой какой-то взрывообразный момент резко ускорит инфляцию?

- Взрывного эффекта не будет, но инфляция может, конечно, увеличиться. Но тогда вступит в работу Центральный банк. Центральный банк дает понять - и на заседании правительства он об этом объявил, - что потребуется дополнительное укрепление рубля, чтобы сбить инфляцию.

- На сколько? Очень, наверное, людям интересно.

- Повторяю, если и доллар будет падать, и инфляция будет высокой, тогда Центральный банк применит дополнительные меры укрепления, что стабилизирует инфляцию. Но это сегодня никто не может сказать. Не можем мы сказать, ни какие будут цены, ни как будет себя вести доллар на мировых рынках, поэтому Центральный банк оставил себе большую вилку в таком решении - от 0 до 10% среднего эффективного курса укрепления за год.

- Очень серьезная вилка. Тем не менее, некоторые аналитики сейчас говорят, что доллар уже перестал падать относительно европейских валют, будет падать относительно азиатских. А если все-таки доллар упадет до полутора евро, очень многих граждан волнует, будет ли рубль ниже 25 рублей? Не знаю, почему это такая магическая цифра. И здесь же вот какой еще вопрос: если будет дальнейшее укрепление рубля, не пострадает ли российская экономика? Я имею в виду прежде всего наших экспортеров, нефтяных экспортеров?

- Большой приток валюты в страну сопровождается большим накоплением денежной массы, денежного предложения, и необходимо в ответ дополнительно укреплять рубль. Конечно, такие риски есть. Я не буду сейчас говорить, и я не могу о них сказать, потому что, повторяю, у нас много неизвестных - цена на нефть, …

- То есть вы не просто не хотите говорить, а не знаете, как будут развиваться события?

- Да, я не знаю. Сценарии есть, но я бы не стал сейчас их рассказывать все, это только сценарии. Они не связаны, неподконтрольны нам. Есть такие ситуации, когда дополнительное укрепление может стать более серьезным бременем для наших предприятий-экспортеров. И не только для экспортеров: это удешевляет импорт, который идет в Россию, вытесняет российское производство. Такая проблема тоже есть.

- Тем не менее, в связи с этим такой вопрос: сальдо платежного баланса очень серьезно сокращается, положительно я имею в виду. И, соответственно, есть такие прогнозы, что через несколько лет у нас чуть ли не отрицательное будет сальдо, и в связи как раз с тем, что импорт очень сильно растет, это видно по магазинам. Просто можно зайти в обычный магазин и все это увидеть. Я уж не говорю о станках, оборудовании, самолетах и так далее. Что вы будете делать, если сальдо будет отрицательным? Это скажется как-то на рубле, на курсе и так далее?

- Отрицательное сальдо платежного баланса означает, что из России больше валюты уходит, чем приходит. Сейчас ситуация обратная: в Россию приходит больше валюты в результате экспорта нефти, в результате больших капиталовложений. Отрицательное сальдо, то есть ситуация, обратная сегодняшней, может сложиться, если импорт будет продолжать расти. Это означает, что все российские граждане меняют рубли на доллары, точнее, платят импортеру. Импортер меняет это в доллары и оплачивает завезенную импортную продукцию. Поток нефтедолларов и капитала компенсируется потоком оплаты импорта, который идет из России. Тогда действительно сальдо может стать нулевым, то есть сколько приходит, столько уходит, или даже отрицательным - уходить будет больше валюты, чем приходить. В таких случаях курс обычно или стабилизируется, или даже может немножко измениться в сторону девальвации, или, например, уйти не ниже 25, а наоборот пойти обратно к 26. Но такая ситуация сложится не сейчас, а не раньше, чем через 3 года, не в больших размерах. Очень много других обстоятельств, которые на это могут повлиять. Поэтому скорее наш общий прогноз по номинальному соотношению курса рубля и доллара - он в бюджете дан - останется близким к нынешнему курсу.

- Алексей Леонидович, я еще хотел вернуться к нашим экспортерам. Не секрет, что основной наш экспорт - это нефть и газ, сейчас, во всяком случае. Фондовый рынок не блестяще оценивает перспективы этих компаний, котировки акций не растут. Связано это, как говорят, с разными причинам, в том числе с тем, что у них очень сильно возрастают издержки. Особенно это было видно в конце второго квартала, в конце того года - начале этого, когда цена на нефть была низкой, а экспортные пошлины – высокими. Вы считаете механизм налогообложения наших добывающих компаний, нефтяной отрасли, сейчас оптимален? И нет ли здесь чего-нибудь, что вам хотелось бы, может быть, поменять?

- Вы знаете, я даже увидел в одном издании, что сегодняшний механизм налогообложения нефтяной отрасли назвали ножницами Кудрина. Я увидел это в прессе. Смысл заключается в следующем: когда цена на мировых рынках растет, увеличивается экспортная пошлина, и увеличивается налог на добычу полезных ископаемых, но с некоторой задержкой. Соответственно, когда цена высокая, то, поскольку увеличение налога идет позднее, предприятие смело и с удовольствием берет эти деньги и потребляет их, увеличивает прибыль и инвестирует. Но когда цена падает, то налог тоже с замедлением падает, то есть предприятие уже живет при низкой цене, а налог еще платит как от высокой цены. Вот это и назвали ножницами Кудрина. И с таким беспокойством, что вот они, эти условия, такие сложные. Но тут же забывается, что соответственно абсолютно такой же по величине период и абсолютно такой же объем доходов от нефти облагался по низкой налоговой ставке.

- То есть нефтяные компании ничего не потеряли?

- Абсолютно 100-процентная компенсация. Сначала присваиваешь прибыль, налоги потом увеличиваются. Потом цена падает, ты еще платишь налоги, таким образом, все 100% компенсируются. Поэтому можно говорить о ножницах в обе стороны. Сначала это ножницы нефтяников, которые потребляют дополнительную сверхприбыль, потом уже ножницы бюджета, которые частично эту прибыль возвращают, но с опозданием. Поэтому в данном случае сам этот механизм никаким образом не влияет. Но я здесь единственное что скажу: укрепление рубля, конечно, становится все более сложным и для нефтяников. В этом смысле эта сложность есть, но она никак не связана с налогообложением, только с этим сроком уплаты налога.

- Тем не менее, уровень налогообложения нефтяных компаний важен потому, что они все-таки основные субъекты, которые приносят деньги в экономику. Плюс задача остро стоит о поставке нефти на мировой рынок, хотя президент сказал, что мы заняли первое место. Но это лидерство надо сохранять, нужно увеличивать добычу, т.к. все-таки нефть стоит почти 70 долларов - пока во всяком случае. Тем не менее, особенно острые вопросы в последнее время связаны с налогом на добычу полезных ископаемых, я имею в виду газовую отрасль. Были здесь дискуссии определенные. Что ждать газовым компаниям в данный момент, и что инвесторам ждать в этом направлении?

- Я сначала отвечу на первую часть вопроса - в отношении нефтяных компаний. Вопрос: слишком ли высоко налоговое бремя? - Нет. Я вас уверяю: давайте месторождение и лицензии, продажу российских месторождений выпустим на открытый конкурс с предоставлением права участия в том числе иностранным компаниям. Очередь будет такая работать при таком налогообложении, что разговоры о высоком бремени тут же исчезнут. Больше вам скажу: в Саудовской Аравии и других странах Ближнего Востока платят существенно больше. Потому что там существует механизм не налогового изъятия средств, а изъятие прибыли у компании. Там большинство компаний принадлежат государству или крупным семьям шейхов, и они, как правило, сберегают или изымают из обычного оборота значительную часть прибыли (кстати сказать, сберегают вне своих стран). Но там Стабилизационный фонд очень персонифицирован счетами конкретных богатых шейхов и людей, которые хранят эти деньги вне страны. Поэтому там в существенно большей степени проходит и стерилизация, и другие меры контроля за денежными показателями в стране. Но это естественный процесс. Поэтому там существенно больше изъятие части прибыли из текущего оборота компаний. Мы это видим, мы изучаем соответствующие аналоги, поэтому я сегодня по поводу налогового бремени не беспокоюсь.

Если возвращаться к газовой отрасли, то в ней такой механизм роста налога от мировой цены не создан, он не работает. Газовая компания у нас была одна. В отношении нее такой механизм не создан. Частично он работает через экспортную пошлину на и газ: частично, потому что в случае нефтяных компаний экспортная пошлина увеличивается. Здесь она адвалорная в процентном отношении, она частично улавливает эту цену. Но налог на добычу полезных ископаемых не улавливает эту мировую цену. Поэтому при высоких ценах на газ в мире суммарное налогообложение в две раза ниже, чем например, при аналогичных обстоятельствах в нефтяной отрасли. А в последнее время было принято решение о том, что на внутреннем рынке будут расти цены на газ. То есть не только мировые цены могут быть высокими, но и на внутреннем рынке. Что и привело к тому, что мы, экономический блок правительства, рассчитали возможное увеличение ставок. Сейчас мы подготовили большой доклад с обоснованиями. Конечно, мы взвешивали инвестиционную программу "Газпрома" с учетом перспектив добычи и расширения добычи, поддержания крупнейших месторождений или открытия новых, и подготовили предложения. Сегодня они рассматриваются, мы направили этот доклад в правительство. В ближайшее время, наверное, он будет обсуждаться внутри правительства.

- Так к чему "Газпрому" готовится, во сколько раз будет увеличен налог, примерно хотя бы?

- Я сейчас не буду называть во сколько раз, просто это будет выше, чем сегодня.

- Ну, не так, чтобы нанести серьезный ущерб?

- Конечно, все наши предложения должны способствовать стратегическому развитию газовой отрасли.

- Еще один вопрос о налогообложении. Есть такое мнение, что существующая цена на бензин такая же высокая, как в Америке во многом "благодаря" высокому налогообложению. Считаете ли вы налогообложение нефтепродуктов - в том числе бензина, солярки, которыми пользуются миллионы людей и предприятий – оптимальным? И нет ли смысла что-то здесь поменять, взяв, например, опыт Америки и так далее?

- Когда цены на бензин росли, я приводил пример, сколько налогов в самой цене. Так вот: налог там просто несколько копеек на рубль, не больше 10%, а 90% - от других факторов. Поэтому сейчас говорить о том, что налоги являются существенный причиной повышения цен на бензин, нет. Конечно, здесь играет большую роль конъюнктура и спрос, в том числе на бензин, и мировая цена. У людей больше техники, люди покупают автомобили, бум автомобильный ощущается независимо от цены. Это ведь тоже влияет на цену, но больше сегодня она, конечно, связана, с одной стороны, с мировой ценой, а с другой стороны - с общей инфляцией внутри страны.

- Понятно. Ну, что ж, еще раз вернемся к общеэкономическим показателям. Мы уже говорили сейчас, что темпы инфляции замедляются. Все-таки, какие ориентиры вы видите на конец этого года и на ближайший год-два?

- На конец этого года - 8%, на конец 2008 года - 7%. Где-то 6,5% на конец 2009-го и 6% на конец 2010-го. Я даже думаю, что к концу 10-го мы даже спокойно добьемся 5,5%.

- Мы уже говорили о том, что в связи с инициативами президента и ростом числа проектов вопрос контроля расходования средств в нашей стране достаточно актуален. Может быть вопрос вам покажется щекотливым, но есть такое мнение, что контрольные функции Минфина можно частично передать Счетной палате. Вопрос этот обсуждается в прессе. Как вы к этому относитесь?

- Я знаю, что Счетная палата ставит вопрос об усилении своего статуса. И, наоборот, снижении статуса контрольных органов внутри правительства. Это неверный подход, неверная концепция. Это, прежде всего, неверная концепция в связи с неверным представлением о том, что такое финансовый контроль. Финансовый контроль начинается не с контрольного органа, а, наоборот, с правильной отчетности каждого учреждения. И отчетность учреждения проверяется каждый год вышестоящим органом. Поэтому главными агентами финансового контроля у нас в стране в бюджетной сфере является Министерство и соответствующая служба, которая имеет подведомственное учреждение. И вот, скажем, каждый год любое учреждение заполняет отчет и направляет его в вышестоящую организацию. Там его читают и утверждают. Вот это главный, 100-процентный, полностью охватывающий финансовый контроль. Дальше существуют методы выборочного контроля для того, чтобы проверять, как эта система работает. Так вот, внутри правительства работают органы финансового контроля, которые примерно в 6 раз больше по численности, чем Счетная палата. И они выходят каждый день во многие учреждения страны, где проверяют, как настроен и работает этот механизм внутреннего контроля в каждом министерстве и ведомстве. И только верхушкой этого айсберга в финансовом контроле является Счетная палата. Теперь Счетная палата говорит: все наоборот, я не верхушка айсберга, я не внешний контроль, я именно главный контроль. Это ошибка, исходящая из незнания некоторых базовых вещей финансовой системы и финансовых потоков. Больше того, появилось мнение: давайте проведем стратегический аудит. Это одна из новых идей Счетной палаты. Это еще одна ошибочная концепция. Вообще, понятие "аудит" - это контроль за отчетностью баланса коммерческого сектора.

- Аудиторские компании этим занимаются.

- Да, и у нас есть законодательство, определяющее, что такое аудит, к кому он относится. У нас есть аудит коммерческого сектора. В этом смысле у нас, допустим, нет понятия "аудит бюджетного учреждения". В бюджетном учреждении, действительно, осуществляется финансовый контроль вышестоящей организацией и финансовым органом контроля. В этом смысле введение понятия аудит Счетной палатой, с одной стороны, можно понять как расширение полномочий Счетной палаты на весь коммерческий сектор, что не реалистично и нецелесообразно. С другой стороны, нет понятия обычного аудита и стратегического аудита. Это еще какое-то новое образование. Поэтому мне кажется, что в данном случае это не относится только к сотрудникам Счетной Палаты, это относится к тем, кто, по-видимому, их консультирует. Здесь, скорее, превалирует некий пиар для увеличения своей значимости, чем содержание самого дела.

- То есть вы не считаете это целесообразным? По крайней мере, это абсолютно не обосновано и, наверно, требует дополнительной дискуссии. Тем не менее, всем ли вы довольны в сфере расходования средств? Не секрет, что часть денег уплывает неизвестно куда вплоть даже до воровства - для России это всегда было "актуально". Все об этом знают, в народе об этом говорят. Что здесь можно кардинального применить, чтобы все-таки уменьшились эти масштабы?

- Вы знаете, первый Бюджетный Кодекс, вводящий соответствующие принципы финансовой отчетности и контроля, был принят 8 лет назад. До этого вообще бюджетный закон состоял из двух-трех страниц. С 1999-го это примерно 100 страниц, сейчас новый Бюджетный Кодекс, который подписан в эти дни президентом, новая бюджетная Конституция страны, - это 470 страниц. Она существенно увеличивает контроль именно за использованием средств через уточнение механизмов отчетности, контроля за этими. И самое главное, за последние 9 лет создано Федеральное казначейство, которое будет оплачивать платежку, то есть не каждое учреждение само оплачивает со своего счета. Каждое бюджетное учреждение страны теперь имеет счет не в коммерческом банке, а в Федеральном казначействе. И еще, кроме того, сотрудник учреждения приносит платежку, сотрудник казначейства проверяет качество контракта, а с 2006 года и окончательно с 2007-го каждый контракт должен быть закодирован и попасть в единую систему всех контрактов страны. Такого никогда не было. Это и есть главный теперь инструмент контроля. Мы теперь точно знаем по каждой платежке, которая прошла каждое бюджетное учреждение, по какому она контракту. На каких условиях, когда он заключен, прошли ли все тендерные конкурсные процедуры, соответствует ли он юридическим условиям, которые должны обеспечивать интересы государства, по сумме, по цене, пересмотрена ли была цена в следующей поставке или нет. Это все контролируется теперь практически в автоматическом режиме. Через несколько месяцев - экспериментальное апробирование этой системы, но затем это будет на постоянной основе и в обязательном порядке. Если контракт или платежка не прошли все эти условия - там примерно 7 будет признаков - они не будут просто пропускаться через систему и не будут оплачены. Мало кто знает о том, что такая революция в контроле осуществляется, заметьте, без Счетной палаты. Так вот, то, что называется в обыденной жизни воровство или хищение, это немножко не то, что просто были деньги и исчезли. Такое сейчас, последние 2-3 года, уже невозможно, я вас хочу заверить. Вот часто говорят: деньги непонятно куда делись. Это означает, что контракт есть, есть соответствующий объект, он даже построен, закуплено оборудование. Раньше такое могло быть, что контракт есть, а нет объекта или оборудования. Сейчас это исключено.

- Станки уже стоят?

- Станки уже стоят, но цены завышены, какие-то виды работ накручены через какие-то искажения в контрактной, в договорной системе, в завышении цен. Поэтому сейчас весь акцент в контроле переведен на качество контрактов. И в послании президента на этой неделе было сказано: теперь контракты должны заключаться один раз на весь период заказа, или инвестиционного проекта, или оборонного какого-то изделия. И условия контракта должны соблюдаться и пересматриваться от месяца к месяцу, от года к году, не меняться, не подтасовываться. Качество контракта, главного документа, на котором строятся отношения государства и исполнителя, будут более жестко контролироваться, в том числе через ту систему, о которой я вам сейчас сказал. Буквально каждый контракт должен быть закодирован, оказаться в базе данных и проходить проверку автоматическими или программными средствами.

- Ну что ж, серьезные меры принимаются, чтобы те огромные средства, которые поступят в экономику, действительно были потрачены на дело. Алексей Леонидович и, наверное, уже в заключении все-таки еще раз хотел вернуться к основным макроэкономическим показателям. Что вас больше всего беспокоит на данный момент, есть ли какие-то узкие места в трехлетнем плане, которые могли бы потребовать существенной корректировки? Все-таки 3 года, особенно в российских условиях, в глобальной экономике, - это серьезный срок.

- А 3-летнем бюджете предусмотрен и определен механизм уточнения каждый год этого бюджета. Например, на второй год резервируется нераспределенными 2,5% средств, например, на 2009 год это 186 миллиардов рублей. Немаленькие суммы, кстати; они сопоставимы с теми, что мы услышали от президента на этой неделе. А на третий год 5% резервируется неистраченных, это 404 миллиарда рублей. И каждый год мы будем распределять этот нераспределенный резерв на уточнение наших задач, планов, новых федеральных целевых программ. Может быть, где-то нужно помощь дополнительную оказать или проиндексировать заработную плату. Поэтому этот механизм предусмотрен.

Но, если говорить по-крупному что же все-таки меня беспокоит, то это высокий рост цен, который в последние годы был. Мы понимали, что мы проходим трудный период в восстановлении экономики, социальной сферы, недофинансированного оборудования, ремонта, лекарств. И мы быстро наращивали наши объемы расходов. В ближайшие 3 года такой темп наращивания будет ниже. Мы вышли на определенную планку высоких расходов, и дальше нам нужно быть очень умеренными, наращивать расходы в силу наращивания возможностей экономики, а не выше. Нам пока удалось спланировать, но насколько дисциплина всех наших потребителей, нашей бюджетной сети, наших министерств окажется такой вот умеренной, рачительной, чтобы накопленный потенциал правильно и эффективно использовать, - вот это является главной проблемой ближайших трех лет. Если мы не сможем справиться с этой дисциплинирующей трехлеткой, то нам придется увеличивать расходы непрогнозируемо. И это, конечно, может повлиять на инфляцию, и впоследствии мы, к сожалению, не сможем перейти к снижению налогов, как нам хотелось бы.

- Все-таки это планируется?

- Это нормально, это абсолютно необходимо. Я считаю, что нужно поддерживать реальный сектор для того, чтобы он наращивал доходы, и тогда уже, во вторую очередь, мы можем увеличить социальные расходы. Сейчас, в последние годы, нам приходится балансировать: единый социальный налог, налог на прибыль снижался, даже НДС с 20 до 18%.

- А пока этот процесс заморожен?

- Мы прошли определенный уровень снижения ряда налогов. Сейчас мы уже где-то два года не снижаем налоги. Очевидно, что нельзя снижать налоги. Мы, конечно же, хотели бы еще сдвинуться в снижении налогов, но мы должны балансировать: социальная среда - и зарплаты, и пенсии, и здравоохранение, и образование, и армия, и наука, и дороги - требует определенной поддержки. Здесь мы сегодня, я повторяю, балансируем, но при качественном планировании расходов, увеличении отдачи каждого рубля, мы могли бы еще раз вернуться к снижению налогов.

- Особенно НДС очень многих беспокоит.

- Вот эти ближайшие 3 года будут проверкой, готовы ли мы себя настолько дисциплинировать, настолько держать под контролем наши аппетиты, чтобы дальше двинуться к снижению налогов.

- Алексей Леонидович, совсем уже последний вопрос. Почему в плане, в 3-летнем плане профицит бюджета, который сейчас очень серьезный, вдруг исчезает, как так получается? Именно из-за того, что расходы сильно увеличились?

- Я уже говорил о том, что мы имеем все большую экономику, все больше возможностей использовать деньги без угрозы инфляции. В этой связи мы чуть-чуть больше будем тратить и тех нефтяных денег, которые у нас есть. Теперь мы определили бюджетным Кодексом специальный механизм аккумулирования, то есть накопления этих средств, на определенных счетах. И определили, сколько мы от них можем тратить. Ели вы знаете, мы в Бюджетном кодексе теперь строго закрепили в процентах к ВВП, сколько мы можем этих нефтегазовых доходов тратить.

- Кстати, сколько?

- Вот в этом году в среднем это будет 4,8% ВВП, а в следующем году уже даже 6,1%.

- Серьезно.

- Серьезный рост, но в ближайшие 3 года мы снова вернемся к 4,7 - 4,8%. То есть мы пройдем пик нефтяных расходов в 2008 году. Затем нам нужно несколько умерить свои аппетиты, но этот новый механизм, нас заставит также более рачительно использовать нефтяные и газовые доходы, но затем мы все-таки будем также иметь снижение цены на нефть. Если в прошлом году был 61 доллар, в этом году, может быть, будет чуть выше 55, а через 3 года - 50.

- Все-таки мы на это закладываемся?

- Мы закладываем, с одной стороны, снижение цены на нефть, а с другой стороны, - чуть-чуть большие расходы от нефти и газа. В результате мы выйдем примерно на беспрофицитный бюджет. В 2010 году у нас нулевой профицит, что означает же и нулевой дефицит. Вот дальше уже будет дефицитный бюджет. Но поскольку мы планируем в 2011 году несколько даже еще снизить использования нефтегазовых доходов, я думаю, что и в 11-м и последующие годы нам удастся сохранить беспрофицитный бюджет.

- Бездефицитный бюджет?

- И безпрофицитный, и бездефицитный - нулевой, нулевой дефицит.

- Это означает, что больше денег пойдет в экономику, наверное, да? То есть экономика теперь готова переваривать больше денег?

- Ну, конечно, еще и инфляция пока не такая уж маленькая, но наша задача каждый год ее снижать.

- Все-таки реально 5%?

- 5, 5% в 2010-м году. Это абсолютно реально.

- Ну, что ж, спасибо. Я думаю, что гражданам будет приятно, если цены буду расти мало.

- Мы с вами ведем разговор в канун праздников - во-первых, труда и солидарности, а, во-вторых, и великой Победы. Я хочу пожелать всем телезрителям, всем, и тем, кто работает и платит налоги, и тем, кто является прямыми потребителями бюджетных средств и программ, которые приняты в последние дни на самом высоком уровне, достатка, успехов в работе и удачи.