По каким признакам судья делает выводы о добросовестности компании

В моей практике наиболее распространенные претензии инспекторов при проверке – это сотрудничество налогоплательщика с проблемными контрагентами. Поделюсь опытом о том, какие нюансы влияют на решение суда о добросовестности либо недобросовестности компании.

Налогоплательщику нужно самому активно формировать мнение у суда

Я считаю, что налогоплательщику необходимо самому активно формировать мнение у суда, забыв о том, что обязанность доказывать налоговое уклонение возложено на налоговый орган. Если же компания не вступит в состязательный спор, то есть большая вероятность, что победу в суде одержат контролеры.

Так, в постановлении от 25.05.10 № 15658/09 Президиум ВАС РФ прямо указал, что компания в обоснование выбора контрагента вправе приводить доводы о том, как она оценивала коммерческую привлекательность, деловую репутацию, платежеспособность контрагента, а также риски неисполнения обязательств. Но есть ситуации, когда компании могут пренебречь обоснованием выбора контрагента.

К примеру, общество приобретает какие-то широко распространенные на рынке товары, обезличенные товары – песок, гравий и т.п. Или заказывает работы, не требующие особых навыков, затрат, квалификации, деловой репутации контрагента. В таких случаях очевидно, что исполнитель не должен соответствовать каким-то особенным требованиям.

Например, не секрет, что строительные работы чаще всего выполняются временной рабочей силой со стороны, часто иностранцами. Поэтому в случае, если у компании возникла необходимость заказать такие работы, но подрядчик оказался проблемным налогоплательщиком, в суде это можно пояснить следующим образом: «Мы наняли компанию, а кого эта компания привлекла, может и иностранную рабочую силу, нас не интересовало». В этом случае суд не станет спрашивать у компании, как она убедилась в возможностях контрагента провести работы.

Однако, когда выполнение работ, и особенно оказание услуг, а также поставка особых товаров или оборудования все-таки требуют определенного опыта, квалификации, деловой репутации, то суд обязательно спрашивает у налогоплательщика, как он нашел и проверил своего контрагента. И если на это вразумительного ответа не последует, то суд может принять решение не в пользу налогоплательщика.

«Предприниматель произвел на меня впечатление искушенного человека, но при вынесении решения я ему отказала»

В каждом конкретном случае судья формирует свое мнение о самом налогоплательщике и об оспариваемой сделке. Такое мнение может сложиться не только в зависимости от тех или иных доказательств, но и в результате простых логических размышлений.

Так, в одном из дел, которое я рассматривала в качестве судьи, предприниматель осуществлял деятельность, связанную с использованием исключительных прав на аудиовизуальные произведения. Приобретаемые нематериальные активы ИП принимал к учету и начислял по ним амортизацию. При проверке налоговая инспекция оспорила обоснованность налоговой выгоды в виде амортизации.

Поскольку в суде контролеры приводили только стандартный набор признаков однодневок (отказ подписанта, отсутствие контрагента по адресу регистрации, массовый учредитель), у предпринимателя были шансы выиграть. В суде ИП говорил: «Ну как я могу досконально проверить своего контрагента!» Я бы с ним согласилась, но предприниматель не ответил на элементарный вопрос: «Где вы нашли этих контрагентов и как убедились в том, что они располагают исключительными правами, чтобы передать их вам?»

Кроме того, не в пользу налогоплательщика сыграло то, что названия всех четырех контрагентов были схожими. Руководителями некоторых этих фирм оказались асоциальные личности и студенты, которые понятия не имели, что такое нематериальные активы. Налоговики выяснили, что один из директоров компании-контрагента скончался к началу рассмотрения дела. Еще одного руководителя однодневки, на самом деле являющегося начальником железнодорожной станции, инспекторам удалось привести в суд, где он пояснил: «Был грешен, выпил, в метро украли паспорт, я никому ничего не продавал». Такие показания суд принял.

В ходе судебного процесса предприниматель произвел на меня впечатление очень искушенного человека. Поэтому я не смогла поверить, что он не знал, с кем вступает в договорные отношения. Поскольку доначисления были большими, предприниматель впоследствии прошел все инстанции, отстаивая свои права. Однако выиграть дело ему так и не удалось (решение Арбитражного суда г. Москвы № А40-95303/2009 (оставлено в силе определением ВАС РФ от 01.12.10 № ВАС-16033/10)).

На вопрос суда, как вы нашли своего контрагента, директор компании ответил: «А мне его в моем банке посоветовали!»

В другом деле компания также не смогла убедить меня в том, что проверила добросовестность своего контрагента, выполнявшего сложные дорогостоящие работы на сумму около 100 млн рублей.

Это общество осуществляло специфичную деятельность – создание научно-технической продукции в области вычислительной техники и информационных технологий, связанных с потребностями технологических процессов управления грузовыми железнодорожными перевозками. Компания заключила типичные договоры с четырьмя подрядчиками, предметом которых было следующее:

разработка научной продукции, инжиниринговые услуги по созданию системы управления вычислительными серверами предприятий в соответствии с международными стандартами. Стоимость работ – 26,5 млн рублей;

разработка подсистем взаимодействия с клиентом для транспортных компаний – 24 млн рублей;

создание подсистемы информационного взаимодействия – 25 млн рублей;

разработка техзадания на подсистему текущего планирования работы технической станции в увязке с работой направления. Цена работ – около 3 млн рублей.

Помимо однотипного характера договоров в суде выяснилось, что один из директоров таких контрагентов отбывает срок в тюрьме, причем на момент заключения сделки он был уже в СИЗО. Остальные руководители отрицали причастность к деятельности «своих» фирм. В заседании я задала вопрос проверяемой компании: «Как вы убедились, что именно эти контрагенты смогут для вас выполнить такие работы?» На что налогоплательщик ничего не смог ответить.

В результате сложилось мнение, что, вероятнее всего, компания выполнила эти работы своими силами. А использование однодневки позволило искусственно завысить расходы. Тем более что у компании в штате имелись соответствующие специалисты. Доначисления налоговиков суд признал законными (решение Арбитражного суда г. Москвы от 02.07.10 № А40-5822/10-99-27, оставлено в силе постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 14.01.11 № КА-А40/16143-10).

Таким образом, для суда важно, чтобы компания смогла вразумительно ответить на вопрос, как она проявила должную осмотрительность. При этом нужно еще и думать, что конкретно отвечать. К примеру, в одном из дел суд задал вопрос: «Как вы нашли своего контрагента?» Налогоплательщик ответил: «А мне в банке его посоветовали!» После такого ответа суду стало все ясно. Практика показывает, что таким неискушенным директорам в заседании лучше не участвовать.

Если на строительном объекте в действительности был реальный подрядчик, то его следы в любом случае где-то останутся

Сложилось негласное правило, что при возникновении споров, касающихся однодневок, налогоплательщику нужно стараться доказать реальность сделки. Есть много примеров, когда реальные компании, которые сначала производили на суд положительное впечатление, в конечном итоге не смогли доказать реальность исполнения договора.

Например, одна из компаний за счет бюджетных средств строила и реконструировала один из московских исторических музеев-заповедников, а также осуществляла обслуживание и ремонт всех инженерных систем этого объекта. Для выполнения работ по техническому обслуживанию компания привлекла подрядчика за большую сумму денег. При проверке инспекция заявила, что контрагент является однодневкой. Компании сняли расходы и отказали в вычете НДС.

Суд подробно изучил инженерные системы. Это сложнейшие современные системы: система охраны, система особой внутренней связи, система функционирования и вентиляции и т.п. Даже я, не обладая специальными познаниями в этой области, припомнила, что само здание Арбитражного суда г. Москвы – также очень сложный объект в техническом плане и все работники, имеющие доступ к обслуживанию аналогичных систем в этом здании, имеют пропуска, которые определенным образом фиксируются.

В связи с этим у меня к налогоплательщику возник вопрос: «А как осуществлялся допуск сотрудников привлеченной компании на объект?» После такого вопроса инспекторы сразу спохватились и в перерыве заседания побежали на территорию музея-заповедника, чтобы взять письменные пояснения от заместителя руководителя компании о том, что сотрудников контрагента они не допускали и не допустили бы, так как там существует жесткий охранный режим.

На вопрос суда, почему компания посчитала, что подрядчик располагает подготовленным персоналом, чтобы налаживать такие сложные системы, ответа также не последовало. Поскольку налогоплательщик сам располагал необходимыми специалистами, суд окончательно убедился, что в действительности они и провели все спорные работы.

Отмечу, что это же обстоятельство может сыграть и в пользу налогоплательщика. На практике существует большое число споров с объектами строительства, и если объемы большие, то внимание инспекторов будет повышенным. Налоговики могут спросить, как осуществлялся допуск на строительную площадку, как все это фиксировалось, где жили работники и т.п. В судах многие налогоплательщики проявляют фантазию. В частности, они не только представляют стандартные акты и справки о выполненных работах, но приводят выписки из журналов пропуска на объект автотранспорта, копии документов о согласовании допуска бригад компании контрагента, протоколы производственных совещаний с участием подрядчиков.

Совпадение IP-адресов компания объяснила так: «А может быть, контрагент подключился к нашему IPадресу через Wi-Fi?»

В стремлении доказать свою непричастность к умышленному сотрудничеству с однодневками некоторые компании обращаются в суд, даже если шансы на победу ничтожно малы. Особенно это касается случаев, когда при проверке налоговики устанавливают совпадение IP-адреса компании с ее контрагентами.

Например, в одном из дел у компании было два проблемных контрагента. Один выполнял работы в 2008 году, другой – в 2010 году. Сначала инспекторы выяснили, что оба эти контрагента находились по одному и тому же адресу, пересылка документов в адрес компании происходила с факса одного контрагента от имени другого контрагента. Но важнее всего для меня оказался тот факт, что у компании и этих проблемных поставщиков совпадали IP-адреса, с которых они управляли банковским счетом. Такое обстоятельство однозначно убедило меня в недобросовестности компании.

При этом налогоплательщик предположил, что, так как офисы находятся рядом, контрагенты могли подключиться к IP-адресу компании по Wi-Fi и управлять с него своим расчетным счетом. Такие неуверенные предположения в суде не сработают, компании нужно не предполагать, а представлять суду конкретные доказательства.

Если внутренний учет позволит установить, из какой именно партии был продан товар, суд поверит в реальность сделки

В суде рассматривались дела, в которых доказать реальность сделки компаниям помогла специфика внутреннего складского учета товаров или продукции.

К примеру, в одном из споров участвовал магазин. Деятельность обычная: закупка и перепродажа товаров. Инспекторы установили, что несколько поставщиков этого магазина оказались недобросовестными. Но суд не принял во внимание стандартный набор признаков однодневок и поддержал компанию.

Дело в том, что учет в магазине был построен таким образом, что приобретенные товары учитывались также в момент их продажи через ККМ, то есть было видно, какой товар, из какой именно партии был продан. В результате суд пришел к выводу: такой учет закупок и продаж однозначно доказывает реальность операций. Магазин избежал доначислений.

В другом деле фигурировала фабрика по производству женского белья. Компания приобретала большое количество фурнитуры и отделочных материалов. Налоговики выяснили, что за поставщиками таких материалов китайского производства стоят однодневки.

Однако я приняла во внимание тот факт, что учет на фабрике был организован таким образом, что наглядно было видно, куда конкретно каждая ленточка, крючок или застежка были использованы в производстве. В результате, при отсутствии прочих доказательств со стороны инспекции, фабрика спор выиграла.

Некоторые налогоплательщики очень качественно отстаивают свои права в суде

В одном из споров налоговики агрессивно обвиняли компанию в получении необоснованной налоговой выгоды. Но, несмотря на многочисленные доводы инспекторов, компания достойно держалась и смогла отбиться от доначислений.

Так, при проверке налоговики установили, что у общества есть проблемный поставщик, который поставил ему дорогостоящее энергетическое оборудование. Причем компания купила такое оборудование не напрямую у завода-производителя, а на 70 процентов дороже через посредника, который, по мнению инспекторов, оказался однодневкой.

В первую очередь, компания продемонстрировала в суде проявление должной осмотрительности при выборе контрагента. В качестве доказательства общество представило положение о порядке подготовки проведения тендеров и регламентированных закупок. Из документов следовало, что поставщик прошел внутреннюю систему отбора контрагентов. Хотя с генеральным директором действительно никто не встречался, но все внутренние регламенты проверяемой компании проблемный посредник прошел.

Во-вторых, компания в суде очень убедительно доказывала реальность поставок. Она представила товарно-транспортные накладные, железнодорожные накладные по перевозке приобретенного оборудования морским транспортом. Такой способ перевозки общество обосновало тем, что груз был очень габаритный и весил несколько тонн.

Инспекция ссылалась на значительное повышение цены. Мол, проверяемое общество могло купить на 70 процентов дешевле непосредственно у завода. Однако налогоплательщик привел весомое возражение: «Нам были нужны сравнительно небольшие партии оборудования. Но заводу отгружать такими незначительными партиями невыгодно. Кроме того, оборудование подлежало поставке в районы Крайнего Севера, что осуществить было очень сложно. Такая сложная доставка оборудования повлекла повышение цены».

Плюс компания привела еще один весомый довод, который прямо вытекает из постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.06 № 53. Компания сказала: «У нас несколько тысяч поставщиков, и это единственный поставщик, к которому возникли претензии. Его доля в количестве поставщиков, да и сумма затрат по сделке были незначительны в составе общих затрат. Это свидетельствует о том, что наша деятельность не была направлена на отношения с недобросовестными налогоплательщиками, значит, выгода по оспариваемой сделке не является необоснованной». Суд принял такой вывод и отменил доначисления налоговиков (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 20.05.11 № КА-А40/4443-11).

Для опровержения показаний 30 свидетелей со стороны налоговиков нужно привести в суд 30 своих свидетелей

Зачастую при проведении проверки налоговый орган допрашивает не только сотрудников компании, но и других свидетелей, которые могли что-то видеть или слышать в отношении оспариваемой сделки.

В Москве очень распространены такие виды работ, как уборка и благоустройство территорий, подъездов, техническое обслуживание жилых помещений и т.п. Как правило, компании заказывают их выполнение у сторонних организаций. В связи с этим инспекторы часто выискивают на территории, где якобы подрядчик проводил работы по уборке, работников коммунальных служб, дворников, прорабов, строителей и других работников муниципалитетов. После чего задают им вопросы, видели ли они других работников «на своей территории» от такой-то организации, ведь они тут также должны были подметать или убирать. Так вот, в суде при рассмотрении подобных случаев свидетели чаще всего отвечают так: «Никого из посторонних не видели, мы сами все мели».

Причем если налоговики опросят порядка 30 таких свидетелей, то суд, скорее всего, поверит таким показаниям. Но в подобной ситуации у компании есть способы противодействия: нужно в противовес инспекторам привести в суд 30 своих свидетелей, которые подтвердят, что сотрудники компании-контрагента «реально там что-то мели или убирали».

Отмечу, что свидетельские показания очень хорошо приводить в суде при доказывании реальности проведения строительных работ. Поскольку на строительных участках всегда найдется человек, который сможет сказать о подрядчике: «Да, это реально существующее лицо, и я с ним лично контактировал».

Типовые договоры без спецификаций и приложений к ним отрицательно влияют на мнение суда

Формально в соответствии с гражданским законодательством договор должен содержать все существенные условия. И типовой договор, как правило, их содержит. Однако для меня при вынесении решения по делу важен также и процесс заключения договора. В связи с этим будет убедительнее, если компания приложит спецификации, соглашения или другие документы, составленные при согласовании цены, качества, количества, сроков и других содержательных условий сделки.

Например, для суда будет подозрительным, если сделка оформлена только одним договором, но к нему прилагается большая пачка товарных накладных, в которых содержится богатый ассортимент, разное количество и цены. В этом случае суд с целью проверки реальности сделки может спросить, как и где компания согласовала с контрагентом такое разнообразие условий в рамках спорной сделки.

Пока суды принимают доказательства, полученные за пределами проверки, как от налоговиков, так и от компаний

Зачастую налоговые органы применяют хитрость – приберегают некоторые доказательства по налоговому спору для суда, а при вынесении решения по проверке компании их не оглашают.

К примеру, часто это происходит в случае, когда компания заказывает услуги по перевозке или транспортной экспедиции. Инспекторы отказывают в расходах и доказывают свою правоту, ссылаясь на следующее. Из товарно-транспортных накладных проверяющие смотрят государственный регистрационный знак и марку машины, а также Ф.И.О. водителя. Уже в ходе судебного разбирательства налоговики направляют запрос в ГИБДД, откуда часто приходит ответ, что марка машины не совпадает с госномером. Начинают допрашивать водителей, которые чаще всего говорят, что либо у них нет машины, либо они не транспортировали груз для той или иной компании и ничего не знают о ее существовании.

Естественно, при наличии таких доказательств компании проигрывают в судах. Причем вероятно, что если бы компания узнала о таких доказательствах налоговиков во время проверки, могла бы подготовить хоть какие-то логичные объяснения таким фактам.

В настоящее время суды по рекомендациям ВАС РФ принимают доказательства, полученные после проведения проверки и не указанные в решении. Как от налоговиков, так и от компаний, чтобы соблюсти баланс интересов участников налогового спора. Как будет в будущем, пока не известно, но уже сейчас такая позиция вызывает в обществе много нареканий.

Благодарим за содействие в подготовке материала  юридическую компанию «Sameta»