Что ожидать фондовому рынку России от мегарегулятора?

Российский фондовый рынок в этом году чувствует себя весьма неуверенно. Это и понятно — средства с рынка уходят как вода в песок. С начала года из суверенных российских фондов было выведено более 1,8 млрд долл. Дело не только и не столько в замедлении темпов роста экономик развивающихся стран, политических рисках и растущем интересе к развитым рынкам, где ожидается восстановление экономики США, стимулирующие меры в Японии, возможная стабилизация в Европе. Да, иностранцы сейчас не горят желанием инвестировать в Россию, как это было, скажем, в 2007 г. Мы и сами во многом «виноваты». За последние годы у нас мало что изменилось с точки зрения улучшения инвестиционного климата, условий ведения бизнеса, развития инфраструктуры рынка и прочее. И если какие-то вещи, что называется, «неподконтрольны», то уж инфраструктуру мы можем вполне поднять до мирового уровня. И, возможно, это станет пусть и не самым главным, но одним из серьезных факторов для возврата инвестиций в Россию.

Несмотря на кризисную ситуацию в мировой экономике, стагнацию и даже возможное наступление рецессии в России, в стране в этом году принципиально меняется инфраструктура и система регулирования финансового рынка.
 

Собственно, процесс централизации начался с создания объединенной Московской Биржи и Центрального депозитария. Невзирая на опасения про­ф­участников накануне начала работы ЦД, он удачно стартовал и прошел международную «обкатку» в ходе SPO Банка ВТБ в части организации участия в SPO таких крупнейших фондов, как «Норджез Банк Инвестмент Менеджмент» и «Катар Холдинг». До этого ЦД удалось наладить взаимодействие с Clearstream и Euroclear, позволившее зарубежным инвесторам принять эффективное участие в IPO самой Московской Биржи. К сожалению, наследнице ММВБ пока не удается реализовать свой потенциал в полной мере. С одной стороны, она смогла стать интегрированной биржевой торговой инфраструктурой c рыночной капитализацией в 4,2 млрд долл., сумев в рамках группы объединить торги акциями, облигациями, деривативами, валютой, товарами, наладить информационные услуги, расчеты и работу депозитария, а также провести удачное IPO (объем размещения составил примерно 15 млрд руб., что обеспечило freefloat около 30%). С другой стороны, участившиеся технические сбои на бирже вызывают вопросы относительно безболезненности перевода торгов на единую площадку.
 

Но самым, пожалуй, серьезным шагом стало появление единого регулятора на базе Центрального банка РФ. Мировой опыт свидетельствует о том, что переход к мегарегулированию обычно связан с повышением роли финансовых структур в стране. Причем это вовсе не является панацеей от возникновения кризисных явлений или любых других финансовых, юридических, законодательных проблем. Ярким доказательством этого стал кризис 2008 г. Тем не менее многие развитые страны идут по пути создания единой структуры для надзора за разными секторами финансового рынка. Среди наиболее развитых экономик 44% стран имеют одного мегарегулятора на все сегменты рынка, и еще в 13% стран действует один мегарегулятор на нескольких сегментах рынка. Впрочем, чаще всего работает принцип «чем меньше рынок, тем больше централизация». Россия в этом смысле не будет исключением — наш рынок пока сложно назвать большим и развитым.
 

Еще одна интересная деталь: лишь в 13 из 46 стран, где существует единый регулятор, функции регулирования и надзора на финансовом рынке возложены именно на центробанк. В основном это касается государств, имеющих небольшие финансовые рынки, такие как Чехия или Казахстан. Однако решение принято, и теперь от ЦБ РФ в значительной степени зависит, насколько оно будет эффективным на практике.
 

Нужно сделать все возможное, чтобы введение мегарегулятора стало хорошей стартовой площадкой для привлечения иностранного и российского капитала — лишь при этом условии ситуация развернется в пользу России за счет повышения доверия к его брокерам, депозитариям, регистраторам, управляющим и страховым компаниям, которые попадают под регулирование ЦБ РФ. Все участники рынка готовы помогать в решении новых задач, встающих перед Банком России. Именно поэтому сейчас необходимо обсудить те узкие места, которые ему предстоит преодолеть вместе со всем рынком.
 

Основной риск неудачного внедрения мегарегулирования — стагнация небанковского финансового сектора в России. В случае замедления его развития Москве никогда не стать международным финансовым центром. Без небанковских брокеров не решится задача доступности финансового рынка для широких слоев населения. Сегодня на фоне мирового финансового кризиса мы забываем, что компании, занимающиеся коллективными инвестициями, а также пенсионные институты находятся в дискриминационном положении по сравнению с такими формами сбережений населения, как валюта, недвижимость и банковские вклады. С первых дней работы мегарегулятору надлежит направить усилия на ликвидацию диспропорции в структуре сбережений населения и максимально стимулировать внутренних долгосрочных инвесторов.
 

Одним из серьезных затруднений может стать негативный эффект от избыточной централизации, если не будет устранен конфликт интересов внутри самого ЦБ РФ. Действительно, из-за необходимости обеспечения стабильности финансовой системы России может быть отложено на будущее решение проблем инфраструктуры и спекулянтов в лице небанковских финансовых компаний, страховых компаний, депозитариев, брокеров и регистраторов.
 

Следующая проблема — это возможные шаги Банка России по «наведению порядка». Вполне логично предположить, что ЦБ РФ распространит свою практику надзора на участников фондового и страхового рынков. Скорее всего, это будет означать введение пруденциального надзора и повышение формальных требований, например, к капиталу или другим параметрам. На наш взгляд, новому регулятору необходимо обеспечить решение качественной задачи снижения рисков инвесторов и при этом, учитывая падающие доходы инфраструктуры рынка ценных бумаг, не разрушить ее своими реформами.
 

Всех волнует вопрос построения эффективной системы взаимодействия обновленного регулятора с рынком. Это позволит эмитентам снизить затраты при привлечении денег с рынка и рассчитывать на более справедливую цену за счет уменьшения дисконта при размещении. Например, не секрет, что из-за рыночных условий Банк ВТБ предоставил дисконт в ходе SPO, что стало важным фактором, способствующим привлечению 102 млрд руб. Если бы инфраструктурные риски были ниже, можно было бы уменьшать и дисконт при размещении.

Следующая группа проблем — разделение интересов ЦБ РФ как собственника и как регулятора: Центробанк является активным участником финансового рынка, собственником крупнейшей российской фондовой биржи. Он напрямую может влиять на рыночное поведение своих дочерних структур. Выход из этой ситуации видится в следующем: возвести условные внутренние «китайские стены» между его подразделениями, отвечающими за регулирование рынка банковских услуг, фондового рынка и страхового рынка; разработать для каждого подразделения собственные KPI.
 

Отдельного внимания мегарегулятора заслуживают вопросы совершенствования корпоративного управления, особенно для защиты прав миноритарных акционеров. В связи с этим следующим практическим шагом совершенствования инфраструктуры рынка, как представляется, должно стать перенесение опыта создания Центрального депозитария на сообщество регистраторов. Например, именно регистратор мог бы помочь эмитенту в проведении его политики корпоративного управления, которая повысит уверенность инвесторов в своих вложениях. Опыт Центрального депозитария позволяет задуматься о новом шаге по централизации регистраторских услуг. Задача не в том, чтобы заменить разрозненных регистраторов одной структурой, а в том, чтобы сформировать орган, который явился бы единым информационным центром в части регистраторского функционала по ценным бумагам, имеющим листинг на бирже. Подобные решения работают как в мире, так и в СНГ, в частности в Казахстане и Белоруссии. Это могло бы стать реальным шагом к повышению прозрачности и оперативности при обслуживании эмитентов и акционеров.