ЧОУ Институт проблем предпринимательства

Переход на новые правила учёта в связи с принятием нового ПБУ


Игорь Сухарев, директор Единого методологического центра компании ФБК, член Совета по стандартам Фонда НСФО
Оксана Сухарева, заместитель директора Единого методологического центра компании ФБК
Источник: Журнал "Финансовые и бухгалтерские консультации (ФБК)"
Российский регулятор бухгалтерского учёта – Минфин – после долгого застоя потихоньку начинает активизировать свою нормотворческую деятельность. За последние несколько лет российские бухгалтера уже успели отвыкнуть не только от новых ПБУ, которые прежде принимались по четыре в год, но вообще, от каких бы то ни было нововведений в сфере собственно бухгалтерского учёта, связанного с финансовой отчётностью, а не с налогами.

Год назад были приняты поправки в ПБУ 6 по основным средствам. Поправки точечные, локальные, охватывающие мизерную часть проблем учёта основных средств. Но при полном затишье даже такие новшества становятся заметными. Конечно, самым значимым следствием тех поправок стало вовсе не повышение качества финансовой отчётности, а включение в объект обложения налогом на имущество доходных вложений в материальные ценности. То есть, опять бухгалтерский учёт оказался средством решения непрофильных налоговых задач. Хотя попутно некоторые улучшения собственно бухгалтерского учёта тоже были сделаны – хотя бы отменена доисторическая норма о забалансовом износе инфраструктуры и запрете на её амортизацию.

И в этом году – опять поправки – сначала по структуре доходов и расходов, а затем, по суммовым разницам. Опять – очень незначительные новшества. Но зато эти новшества обозначили для российского бухгалтерского учёта правильное направление развития. На этот раз поправки действительно демонстрируют какое-то движение в сторону МСФО, и никакими попутными налоговыми задачами не обременены. Но самое главное, что последние поправки продемонстрировали новый более ответственный подход Минфина к нормотворческому процессу.

Прежняя манера нормотворчества в российском бухгалтерском учёте показывала полное пренебрежение к системности в регулировании. При принятии новых ПБУ никто обычно не заботился о их согласованности с принятыми ранее документами. Как правило, никаких поправок в смежные нормы не вносилось. В результате за десятилетие действия федерального закона «О бухгалтерском учёте» накопилось огромное количество противоречий в частных нормах подзаконных нормативных актов.

Кроме того, во вновь принимаемых документах отсутствовали какие-либо переходные положения. Как применить новые правила – оставалось извечным нерешённым вопросом бухгалтера. Единственный нормативный документ по поводу перехода на новые правила – ПБУ 1/98 «Учётная политика организации – в части переходных положений содержит вполне адекватные правила, правда прописанные очень скудно и не вполне чётко, но тем не менее, нормальные правила, похожие на МСФО. Но на практике этот документ в части переходных положений никем не применялся. И в этом нельзя винить российские организации, поскольку сам Минфин тщательно препятствовал его применению.

Например, в 2002 году поправками в п.18 ПБУ 6/01 Приказом Минфина РФ от 18 мая № 45н, был расширен лимит списания на текущие расходы стоимости малоценных основных средств с 2 000 руб. до 10 000 руб. Поскольку тот приказ как всегда не содержал никаких переходных положений, организации должны были, исполняя требования пункта 21 ПБУ 1/98, применить новые правила ретроспективно, то есть разово списать все основные средства в пределах лимита. Однако, вдогонку к приказу Минфин выпустил Письмо № 16-00-14/359 от 16 сентября 2002 г, в котором было сказано ровно противоположное тому, что прописано в ПБУ. Парадокс российской системы регулирования состоит в том, что на практике ненормативные письма имеют приоритет перед нормативными документами, из-за того, что в письмах прямо указано на способ решения конкретного вопроса, а в нормативных документах содержатся лишь общие нормы. Поэтому подавляющее большинство организаций последовали тому, что написано в письме Минфина, а не в ПБУ. В итоге получилось, что чуть ли не все организации страны, в нарушение требований нормативных актов, стали отражать однородные объекты совершенно по-разному, в зависимости от даты их ввода в эксплуатацию. Конечно, в такой ситуации ни о какой сопоставимости данных финансовой отчётности речи идти не может [1].

И очень печально констатировать, что в 2006 году ситуация опять повторилась. В Приказе № 147н, вносящем поправки в ПБУ 6/01, опять не содержалось никаких переходных правил. Следовательно, российские организации опять должны были выполнять ПБУ 1/98, но Минфин вновь воспрепятствовал этому исполнению в обход нормальной нормативной процедуре, выпустив в июне 2006 г несколько писем в форме ответов на запросы предприятий. В частности, своём письме от 7 июня 2006 г. № 03-06-01-04/129 Департамент налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина РФ в указал, что по объектам инфраструктуры, введённым в эксплуатацию до 2006 года, с накопленным за балансом износом ничего делать не нужно. Он должен, так и остаться висеть за балансом. Особое вероломство данного письма состояло в указании на то, что такой порядок перехода на новые правила, якобы, следует из ПБУ 1/98! Разумеется, никаких ссылок на конкретные пункты ПБУ 1/98 в письме не содержалось, поскольку такие ссылки было сделать невозможно, ведь в ПБУ установлены ровно противоположные правила.

Разумеется, большинство российских организаций, вновь нарушили требования ПБУ, но зато выполнили ненормативные предписания писем. Ведь если сам автор ПБУ считает, что в нём так написано, то «не верь глазам своим!», и считай, что там так действительно написано. В результате весь положительный эффект от внесения поправки в пункт 17 ПБУ 6/01 был практически сведён на нет. Отчётность многих российских организаций в части показателей по инфраструктурным основным средствам теперь будет оставаться недостоверной и бесполезной до тех пор, пока объекты, введённые до 2006 года, будут оставаться на балансе организаций.

С основными средствами в российском учете сложилась удивительная ситуация. Объекты, введённые в эксплуатацию в разные годы учитываются каждый по тем правилам, которые действовали в момент его ввода. Представьте себе, если бы сейчас, те граждане, которые родились в Советском Союзе, должны были бы выполнять не нынешние, а действовавшие тогда законы, причём каждый – разные законы, в зависимости от года своего рождения. Те, кто родился в начале 90‑х годов в период беззакония, так и должны были бы сейчас жить по тем временным указам. А по нынешней конституции должны были бы жить только те, кто родился после 1993 года. Как бы ни выглядело это смешно, но именно такой порядок учёта основных средств до сих пор проводился Минфином в жизнь, причём в очень своеобразной форме – в обход требований своих же нормативных актов путём выпуска ненормативных писем.

И вот новый Приказ Минфина от 27 ноября 2006 года № 154н, которым вводится новое ПБУ 3/06, чуть ли не впервые за всю историю российского бухгалтерского нормотворчества содержит самое настоящее переходное положение. Пункт 3 этого Приказа содержит буквально следующее: «Установить, что организации, являющиеся юридическими лицами по законодательству Российской Федерации (за исключением кредитных организаций и бюджетных учреждений), производят в бухгалтерском учете по состоянию на 1 января 2007 г. пересчет в рубли выраженной в иностранной валюте стоимости средств в расчетах (включая по заемным обязательствам) с юридическими и физическими лицами, подлежащих оплате исходя из условий договоров (независимо от сроков их заключения) в рублях.

Пересчет производится в порядке, установленном пунктами 5 и 8 Положения по бухгалтерскому учету «Учет активов и обязательств, стоимость которых выражена в иностранной валюте» (ПБУ 3/2006), и образовавшиеся при пересчете суммы увеличения или уменьшения стоимости указанных средств в расчетах относятся на счет учета нераспределенной прибыли (непокрытого убытка)».

То есть, необходимо новый порядок учёта применять ретроспективно и сформировать входящие показатели 2007 года таким образом, как если бы новый порядок учёта применялся всегда. Это основной метод перехода на новые правила, который действует в подавляющем большинстве случаев в МСФО. Конечно, не будь этого переходного правила в приказе, организации, применяя ПБУ 1/98, всё равно должны были бы прийти к такому же выводу и пересчитать дебиторскую и кредиторскую задолженность в условных единицах на 1 января 2007 года. Но всё-таки пункт 21 ПБУ 1/98 прописан довольно невнятно, и его можно, если постараться, истолковать и в другую сторону, а в приказе правило изложено явно и недвусмысленно. И конечно, самое главное, прямая норма в приказе является надёжной страховкой от будущих разъясняющих писем. Можно быть уверенным, что при такой чёткой формулировке никто теперь ни в каких письмах не предложит учитывать задолженность, возникшую в 2006 году и ранее, по старым правилам, а новые правила применять только к задолженности, возникшей с 1 января 2007 года. Такие «странные» методы учёта наконец-то уходят в прошлое.

Ещё один очень позитивный признак – сопровождение нового ПБУ парой других приказов 155н и 156н, которыми внесены поправки в смежные нормы других документов, чем разные нормативные акты приводятся в соответствие друг с другом. Это избавляет бухгалтеров от необходимости опять ждать от Минфина разъясняющих писем о том, что документы, принятые позже, имеют приоритет перед документами, принятыми ранее. Правда, бухгалтеров заставили немного понервничать, когда приказ № 156н со смежными поправками появился в информационных системах более чем на месяц раньше основного приказа № 154н. Но эти неурядицы можно списать на технические сложности регистрации приказов в Минюсте.

И третий позитивный признак новых поправок – это движение в сторону МСФО. Пусть шажок совсем маленький, но всё-таки шажок в верном направлении. После того, как в октябре 2006 г вышли приказы 115н и 116н, которые ликвидировали чисто российскую искусственную дифференциацию прочих доходов и расходов, теперь аналогичная чистка сделана в отношении валютных разниц. Изначально было понятно, что разделение суммовых и курсовых разниц никак не обосновывается соображениями полезности финансовой отчётности. Текущая рублёвая оценка обязательств и требований не может ставиться в зависимость от того, в какой именно валюте будет осуществляться платёж.

Обособление суммовых разниц фактически являлось рудиментом кассового метода при переходе от него к методу начисления в условиях гиперинфляции 90‑х годов, когда договоры между российскими организациями заключались в условных единицах чаще, чем в рублях. Но как-то эта переходная ступенька застряла в российской учётной практике. Именно в практике, а не в нормативных правилах, поскольку для целей собственно бухгалтерского учёта и до 2007 г. не существовало никаких нормативных препятствий для учёта суммовых разниц идентично курсовым [2]. Прежняя редакция ПБУ 3/00 просто не включала в сферу своего регулирования активы и обязательства с платежами в рублях. Но выведение из сферы регулирования означает лишь то, что это регулирование должна осуществить сама организация. Поэтому те организации, которые стремились минимизировать трансформацию и сблизить свою учётную политику с МСФО, уже давно не делали в бухгалтерском учёте различий между суммовыми и курсовыми разницами. Поэтому для таких организаций нынешние поправки вообще не вызывают необходимости как то менять свой бухгалтерский учёт.

Таким образом, можно выделить сразу три новых позитивных черты последних поправок в ПБУ: наличие переходного положения; согласовательные поправки в смежные нормативные акты; направленность поправок на сближение с МСФО.

К сожалению, эти черты проявляются пока во всех отношениях очень слабо. Ведь это не просто поправки в отдельные пункты, а принято целое новое ПБУ. Пусть даже вместо старого, но всё равно, стандарт переписан целиком заново. И на поверку оказывается, что из всех отличий нового текста от старого значимым является только одно – ликвидация обособленного учёта суммовых разниц и их приравнивание к курсовым. И ради этого целое новое ПБУ! Такое нововведение можно было осуществить путём точечных корректировок двух-трёх пунктов.

Кстати, именно в таком виде – в виде пары точечных корректировок – будущие поправки в ПБУ 3/0Х были вывешены для обсуждения на сайте Минфина ещё в конце 2005 года. При национальном совете по стандартам финансовой отчётности была создана рабочая группа по обсуждению этих поправок, которая подготовила усовершенствованный их проект. В частности, этот проект позволял кроме унификации учёта курсовых и суммовых разниц, также решить проблему разделения денежных и неденежных объектов для выделения статей, подлежащих пересчёту на отчётную дату. Кроме того, он решал проблему валютных авансов, для которых однозначно определялось отсутствие необходимости пересчёта на отчётную дату. Эти вопросы являются ключевыми «болевыми точками» в российской практике учёта валютных операций, которые отдаляют нас от МСФО. И эти проблемы предлагалось решить путём отдельных изменений лишь нескольких пунктов прежнего ПБУ.

Проект поправок был направлен в Минфин осенью 2006 г. Но Минфин никак не отреагировал на эти предложения. Зато в октябре 2006 года вышли поправки, устраняющие дифференциацию прочих доходов и расходов, которые ни на каких сайтах никак не анонсировались, поэтому стали полной неожиданностью для российских бухгалтеров. А затем вышло новое ПБУ 3, проект которого опять же нигде предварительно не вывешивался. Таким образом, пока Минфин демонстрирует приверженность прежним «кулуарным» методам нормотворчества. Никаких намёков на открытость к общественному обсуждению пока не видно. Сейчас на сайте Минфина вывешен проект нового ПБУ 2 по строительным контрактам. Судя по опыту предыдущих лет, очень низка вероятность того, что какие-либо предложения со стороны по этому проекту найдут отклик, и того, что итоговый документ будет похож на тот, что сейчас вывешен в Интернете.

Очень не рационально принимать новое ПБУ ради решения единственной проблемы суммовых разниц. Удивительно, но все прочие недостатки прежнего положения воспроизведены в новом тексте ещё раз. И это отодвигает решение насущных проблем валютных операций на неопределённое будущее, так как вряд ли стоит ожидать следующих поправок в только что принятый «свежий» стандарт.

В частности, новое ПБУ 3 сохранило прежний казуистический подход при разделении статей, подлежащих и не подлежащих пересчёту на отчётную дату. То есть в ПБУ не установлено никакого принципа различения этих статей. Вместо этого в пунктах 7 и 9 даётся просто перечень статей. И разумеется, перечень неполный, как это всегда бывает в таких случаях.

Казуистический подход продемонстрировал свою неэффективность ещё в позднем средневековье, поэтому в современных системах права он практически не используется. Избегать казуистичности является одним из азов нормотворчества. Но в российских ПБУ подобные нормы являются довольно распространёнными.

Проблема состоит в том, что в результате операции в иностранной валюте образуются активы и обязательства. И эти активы и обязательства первоначально оцениваются путём пересчёта суммы в иностранной валюте в рубли по курсу, действующему на дату совершения операции. На этом этапе вопросов не возникает. Но затем образовавшиеся активы и обязательства отражаются в бухгалтерском балансе на отчётную дату, когда курс иностранной валюты уже другой. Необходимость пересчёта активов и обязательств по новому курсу зависит от характера статьи. Одни активы и обязательства пересчитываются, а другие нет. Чтобы отделить одни статьи от других в международной практике бухгалтерского учёта давно выработался принцип разделения денежных (монетарных) и неденежных (немонетарных) статей. Если статья предполагает погашение в денежной форме, то она должна пересчитываться, в противном случае пересчёт не требуется. Для неденежных статей существует единственное исключение: в случае их оценки по рыночной (справедливой) стоимости, которая определяется в иностранной валюте, пересчёт требуется на дату этой оценки. Остаётся загадкой, почему этот принцип не использован ни в прежней, ни в новой редакции ПБУ 3.

В пункте 7 новой редакции ПБУ 3 в качестве статей, подлежащих пересчёту на отчётную дату, перечислены выраженные в иностранной валюте «денежные знаки в кассе организации, средства на банковских счетах (банковских вкладах), денежные и платежные документы, краткосрочные ценные бумаги, средства в расчетах (включая по заемным обязательствам) с юридическими и физическими лицами, остатки средств целевого финансирования, полученные из бюджета или иностранных источников в рамках технической или иной помощи Российской Федерации в соответствии с заключенными соглашениями (договорами)».

В пункте 9 в качестве статей, стоимость которых не подлежит дальнейшему пересчёту, перечислены «вложения во внеоборотные активы (основные средства, нематериальные активы, др.), материально-производственные запасы и другие активы, не перечисленные в пункте 7 настоящего Положения».

Оба списка далеко не безупречные, и уж тем более, не всеобъемлющие. Почему, например, пересчёту подлежат только краткосрочные ценные бумаги? А если у организации валютная облигация или валютный вексель со сроком более года? Такие бумаги уже не нужно пересчитывать? Но это же бессмысленно. Или другой пример: у организации есть акция иностранной организации, котирующаяся на иностранной бирже. Тогда в соответствии с ПБУ 19/02 её необходимо переоценивать по рыночной стоимости. А эта рыночная стоимость в иностранной валюте. Так иностранную валюту следует пересчитать в рубли по новому курсу. Но пункт 10 ПБУ 3/06 прямо запрещает пересчёт по каким бы то ни было другим курсам после первоначального признания активов, не перечисленных в пункте 7. А ведь такая акция – это актив, не перечисленный в пункте 7. Получается противоречие между ПБУ.

Кроме того, крайне неудачно использование формулировки «средства в расчётах». Этот термин ни в каких нормативных документах не определён. И на практике, и в обычаях делового оборота отсутствует его общепринятое использование. Каждый понимает под ним своё. Единственным ориентиром, которым обычно пользуются в данном случае бухгалтеры, служит план счетов, где раздел VI, охватывающий 60‑е и 70‑е счета называется «Расчёты». Но если ориентироваться на план счетов, то в категорию средств в расчётах не попадают активы, отражаемые на 58 счёте, то есть финансовые вложения. Например, заём, выданный в иностранной валюте или условных единицах, не попадёт в категорию пересчитываемых на отчётную дату статей, поскольку в пункте 7 упомянуты только заёмные обязательства. Это явно противоречит целям ПБУ.

Зато, если ориентироваться на план счетов, то в понятие «средства в расчётах» попадает другая статья, которую как раз пересчитывать не нужно. Это валютные авансы – и выданные, и полученные. В российской практике распространён подход, согласно которому авансы, выданные или полученные в иностранной валюте, пересчитываются в рубли на отчётную дату, словно организация предполагает их оплатить или получить деньгами. Это одна из проблем, отдаляющих российский учёт от МСФО, порождающая необходимость трансформационных корректировок. К сожалению, новое ПБУ 3 не внесло ясности в этот вопрос, значит, он будет оставаться предметом дискуссий ещё на несколько лет [3].

В пункте 9 упомянуты только активы, не перечисленные в пункте 7. А как же быть с обязательствами? А если обязательство не является средством в расчётах? Например, в иностранной валюте могут быть выражены такие статьи как доходы будущих периодов или резервы по условным обязательствам. Очевидно, что изначально утопической является попытка «перечислить» в двух строчках все балансовые статьи, имеющие валютное выражение.

Тот же самый недостаток, только в ещё более явной форме присущ переходному правилу пункта 3 Приказа №154н, которое мы хвалили выше. Это переходное правило тоже прописано не безупречно. Хорошо, конечно, что оно в принципе есть, но лучше бы и в переходных положениях закреплять принципиальные правила, охватывающие все случаи, а не частные казуистические указания. Согласно переходному положению на 1 января 2007 года пересчёту подлежат только «средства в расчётах» без какого-либо определения данного понятия. Указано только, что это понятие включает «заёмные обязательства», что ещё больше ориентирует бухгалтеров на план счетов – то есть объекты, отражаемые только на 60‑х, 70‑х счетах.

Под вопросом остаются предоставленные займы, выраженные в условных единицах, и предоставленные займы в иностранной валюте, предполагающие возврат в рублях. Под вопросом остаются ценные бумаги с номиналами в иностранной валюте или условных единицах, предусматривающие погашение в рублях.

Но кроме того, при установлении переходных правил необходимо помнить, что бухгалтерский учёт – это взаимосвязанная система: когда где-то меняется что-то одно, это вызывает циклические изменения другого. В частности, разовое изменение балансовой оценки обязательств и требований, выраженных в иностранной валюте или условных единицах, и подлежащих погашению в рублях, неизбежно приведёт к возникновению (или как минимум к изменению величины) временных разниц. А это значит, что организация должна признать отложенный налог по этим разницам. И признавать его следует также как и основное изменение – на 1 января 2007 года за счёт нераспределённой прибыли. Но об этом в Приказе уже умалчивается. Такой уровень качества нормативных актов, видимо, пока не нужен. Ведь у бухгалтеров для этих случаев есть ПБУ 1/98. Но зачем тогда переходное правило, если и без него в ПБУ 1/98 уже всё сказано?

А на практике получится опять как у Крылова в «Квартете». Конечно, средства в расчётах пересчитают все организации. А с другими объектами уже будут поступать по усмотрению все по-разному. И по временным разницам, тоже вряд ли многие станут признавать отложенный налог. Скорее всего, большинство организаций никакого отложенного налога не признают, а потом просто все последствия спишут на так называемое «постоянное налоговое обязательство» или ещё хуже – на «постоянный налоговый актив», как уже неоднократно поступали во всех сомнительных случаях в течение последних трёх лет действия ПБУ 18/02.
Отражение последствий новых поправок в бухгалтерской отчётности – тоже не решённая проблема. В частности, как представить последствие изменений в отчёте об изменениях капитала? В примерной форме № 3, приложенной к приказу Минфина, последствия изменений учётной политики отражаются в новогоднюю ночь с 31 декабря на 1 января. Причём в форме представлено две таких новогодних ночи – последней и предыдущей. В соответствии с требованиями и ПБУ 4/99, и ПБУ 1/98 сопоставимые показатели за предыдущие периоды во всех отчётах должны представляться в соответствии с новой учётной политикой. Но с помощью образцовой формы № 3 эти требования выполнить невозможно. С помощью неё изменение учётной политики можно представить только как последовательные операции, совершаемые в некие только в России существующие «межотчётные периоды». То есть, сравнительные данные на 31 декабря 2005 год в отчётности 2007 года предстанут в соответствии с правилами 2005 года, а не 2007-го. Затем сравнительные данные за 2006 год предстанут в отчёте в соответствии с учётной политикой 2006 года. И только лишь данные 2007-го отчётного года предстанут в соответствии с новой учётной политикой. Такой порядок очевидно противоречит требованиям ПБУ 4/99. Но большинство российских организаций нарушают ПБУ 4/99 в этой части, заполняя примерную минфиновскую форму № 3. Выше мы уже говорили, что в России сложился парадоксальный способ исполнять в первую очередь ненормативные документы, а требования нормативных игнорировать. В 2007 году данное нарушение, скорее всего, повторится в массовом порядке, поскольку в Приказе № 154н ничего не говорится о способе представления последствий применения новых правил в бухгалтерской отчётности.

Итог всего выше сказанного очень печальный – российская бухгалтерская отчётность остаётся бесполезной макулатурой, на основе которой нельзя принимать экономические решения.

Как же поступать российским организациям в таких противоречивых условиях? Необходимо осознать, что движение российского бухгалтерского учёта в сторону МСФО неизбежно. Оно происходит уже сейчас, пусть не такими темпами, как могло бы быть при реальном на то желании у регулирующих органов, но всё равно происходит.

Поэтому во всех проблемных ситуациях, при возникновении любых неоднозначных вопросов, самым беспроигрышным вариантом является обращение к МСФО. Так и с новыми поправками, и с принятием нового ПБУ 3/06. Если возникает вопрос, пересчитывается ли стоимость объекта, не перечисленного явно в пунктах 7 и 9 ПБУ 3/06, на отчётную дату в рубли по новому курсу, то не следует проводить глубокий филологический анализ текста ПБУ. Такой анализ всё равно ничего полезного не принесёт, так как российские ПБУ просто не предназначены для решения тонких нестандартных бухгалтерских проблем. Лучше обратиться к IAS 21 и найти там простой ответ: выяснить, предусматривает ли данный объект учёта в будущем перечисление или получение денежных средств, сумма которых зависит от обменного курса денежной или квази-денежной (условной) единицы. Если предусматривает, то статью следует пересчитать по курсу на отчётную дату, в противном случае – не пересчитывать. Таким образом, валютные авансы пересчитывать по курсу на отчётную дату не следует, а вот выданные займы в иностранной валюте или в условных единицах, напротив, нужно пересчитать.

Если какой-то объект оценивается по рыночной стоимости (например, ценная бумага в соответствии с ПБУ 19/02), и эта рыночная стоимость выражена в иностранной валюте, то необходимо пересчитать эту стоимость в рубли по курсу на дату проведения оценки.

При переходе на новые правила учёта имеющиеся на 1 января 2007 года статьи в условных единицах следует пересчитать по новому курсу. И здесь тоже не стоит выяснять, подходит ли каждая отдельная статья под невнятную категорию «средство в расчётах» или не подходит. Всё равно в российских нормативных актах ответ на этот вопрос не найти. Лучше и здесь применить проверенный международной практикой принцип деления на денежные и неденежные статьи.

И отложенный налог по «переходным» временным разницам следует признать сразу же на 1 января 2007 года, вместе с признанием самих изменений за счёт нераспределённой прибыли. Кроме повышения качества отчётности, это значительно облегчит дальнейший учёт налоговых разниц, и избавит бухгалтера от учётных проблем при погашении изменённых статей.

Что касается представления финансовой отчётности за 2007 год, то здесь российским организациям следует повнимательнее прочитать требования ПБУ 4/99 и наконец-то их выполнить. В частности, следует в конце концов выполнить требование пункта 10 ПБУ 4/99 о представлении сравнительных данных хотя бы за один предшествующий период для бухгалтерского баланса. Ведь до сих пор в балансах подавляющего большинства российских организаций сравнительные показатели за предыдущий год отсутствуют вовсе. Есть данные только на 1 января отчётного года. И они отличаются от данных на 31 декабря предыдущего года, а последних в балансе вообще нет.

Форму отчёта об изменениях капитала следует разработать самостоятельно или, по крайней мере, внести корректировку в минфиновский образец, поскольку он не позволяет выполнить прямые требования ПБУ. Главное, что изменения учётной политики не должны представляться как последовательные во времени операции. Эффекты изменений должны представляться как разные значения показателей, но не на разные даты, а на одни и те же даты, рассчитанные по старым и по новым правилам [4].

Все сравнительные показатели всех форм отчётности за предыдущие периоды необходимо пересчитать и представить в соответствии с новыми правилами 2007 года, так как если бы эти правила применялись всегда. При пересчёте сравнительных показателей прошлых периодов «никакие учётные записи не производятся». Эта фраза из 21 пункта ПБУ 1/98 очень смущает бухгалтеров, из-за чего они не выполняют ни требования всего этого пункта, ни другие смежные требования стандарта. Но ведь для пересчёта сравнительных показателей предыдущих лет действительно не нужно производить никаких записей по счетам бухгалтерского учёта задним числом. Пересчёт нужен только для отчётности. А записи по счетам должны быть сделаны на дату применения новой учётной политики, т.е. на 1 января 2007 года.

Российские организации, ориентирующие свою российскую учётную политику на МСФО, не только значительно облегчают себе трансформацию финансовой отчётности, но кроме того, предупреждают все будущие изменения ПБУ. Последние Приказы Минфина № 154н, 155н, 156н являются хорошим свидетельством этому. В частности, все правила, прописанные в этих приказах, могли быть реализованы в учётной политике любой российской организации уже давно, в полном соответствии с требованиями российских документов по бухгалтерскому учёту [5]. Просто раньше для этого требовалась целенаправленная воля менеджера, ответственного за бухгалтерскую учётную политику, а теперь с 2007 года эти правила оказались явно прописанными в ПБУ. Мы уверены, что все последующие изменения в российских нормативных актах по бухгалтерскому учёту будут происходить в этом же направлении, поэтому предупредить будущие изменения и тем самым облегчить адаптацию к ним бухгалтерского учёта организации совсем не сложно.


[1] Подробнее о переходе на новые правила учёта основных средств см. И.Р.Сухарев, О.А.Сухарева «Амортизация инфраструктуры: как поменять учёт в связи с поправками в ПБУ 6/01» ФБК №5 2006 г.

[2] Об этом см ОРФО-58 от 30 марта 2005 г. «Оценка денежных активов и обязательств, выраженных в условных единицах или в иностранной валюте с оплатой в рублях», опубликованное в «ФБК» №1 за 2006 г.

[3] О путях решения этой проблемы см. Сухарев И.Р., Сухарева О.А. «Отчётность по МСФО без трансформации: Учёт задолженности по валютным авансам» ФБК №5,6 за 2006 г.

[4] Об этом см. ОРФО–91 от 7 июня 2006 г. Отражение в отчете об изменениях капитала последствий изменения учетной политики, опубликованное в «ФБК» №11, 2006 год

[5] Подробнее о возможностях сближения российской учётной политики в соответствии с МСФО см. Сухарев И.Р., Сухарева О.А «Отчётность по МСФО на основе российского бухгалтерского учёта без трансформации» ФБК № 2 за 2006 год, а также серию статей в развитие этой темы в ФБК №№ 3, 4, 5, 6 за 2006 год.


Постоянный адрес: https://www.ippnou.ru/article.php?idarticle=003165
Rambler's Top100