"Право во вред"

Денис Васильевич, почему высшая судебная инстанция обратила внимание на практику применения ст. 10 ГК РФ?

— Идея такого Обзора появилась еще несколько лет назад, но на тот момент не было того объема судебной практики, который можно было бы обобщать. Сегодня уже существует наработанная практика применения арбитражными судами ст. 10 ГК РФ. В информационных базах содержится довольно большое количество судебных актов, принятых по таким делам, что позволяет вырабатывать соответствующие правовые позиции не на пустом месте.

Цель разрабатываемого Обзора — привести наглядные примеры ситуаций, в которых действительно имело место злоупотребление правом, и ситуаций, когда основания для применения ст. 10 ГК РФ отсутствуют, и тем самым показать логику применения данной нормы.

— Мне кажется, что формулировка ст. 10 ГКРФ вполне удовлетворительна. При правильном ее толковании можно верно разрешать соответствующие гражданские споры.

Конечно, не всегда можно говорить о правильном применении ее судами. Одна из распространенных ошибок — излишнее применение данной статьи, когда суд ее использует, чтобы подкрепить свою позицию и мотивировать отказ в иске, хотя при этом из обстоятельств дела следует, что самого права у истца нет. Раз нет права, значит, не может быть и злоупотребления им.

В качестве примера можно привести такую ситуацию. Арендодатель обратился в суд с иском о взыскании задолженности по арендной плате с арендатора. При этом плата взыскивалась за тот период, когда помещение фактически арендатором уже было освобождено. За это время арендодатель успел сдать помещение в аренду другому лицу. Суд одной из инстанций расценил это как злоупотребление правом в связи с тем, что арендодатель стремился за одно и то же помещение получить арендную плату дважды. На самом деле освобождение арендатором помещения и принятие его арендодателем без оговорки о том, что договорные отношения продолжаются, свидетельствует, что договор аренды прекратился, поэтому ни права на взыскание арендной платы, ни злоупотребления таким правом просто нет.

— На мой взгляд, предлагаемые изменения ст. 10 ГК РФ излишни. Законом нельзя прописать правовую норму на каждый случай жизни. Статья 10 ГК РФ как раз и представляет собой некий правовой инструмент, который позволяет суду создавать норму права в конкретной ситуации исходя из имеющихся обстоятельств дела. Эта норма получает реальное наполнение именно в ходе судейского усмотрения. Поскольку действие ст.10ГК РФ основано на усмотрении суда, говорить о наличии у него обязанности ее применить не очень корректно. Вообще в подобных случаях в ГК РФ повсеместно используются такие формулировки, как «суд вправе», «суд может». Все нормы, которые основаны на судейском усмотрении, предполагают, что их применение — это право суда, а не его обязанность.

— Довольно сложно говорить о неком законодательном понимании, поскольку нет норм, которые бы более развернуто, чем ст.10 ГК РФ, давали определение категории «злоупотребление правом». По закону злоупотребление правом возможно в форме действий, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также в иных формах.

Закрепление такого определения по сути привело бы к уничтожению самой нормы. Известно изречение одного из древнеримских юристов Яволена: «Всякое определение в гражданском праве опасно, поскольку нет ничего такого, что не могло бы быть впоследствии опровергнуто». Тем более опасно давать какие-либо развернутые определения, когда речь идет о «каучуковых» нормах, предусматривающих возможность судейского усмотрения.

— Я бы предостерег от мнения, что появление настоящего проекта Обзора вызвано огульным и неправильным применением судами ст. 10 ГК РФ.

Далеко не всегда обзоры судебной практики принимаются ВАСРФ из-за того, что складывающаяся практика арбитражных судов свидетельствует о частом неправильном применении той или иной формы. Напротив, обзор практики обобщает применение нормы и выбирает те верные и наиболее показательные решения, на которые судам следует ориентироваться в дальнейшем при осуществлении правосудия.

Так что, наоборот, можно говорить о закреплении правильной практики судов для установки определенных ориентиров, упрощающих применение нормы в дальнейшем.

Суды применяют ст. 10 ГК РФ очень осторожно, поэтому еще несколько лет назад не было достаточного массива судебной практики, которую можно было бы обобщать. В качестве примеров в проекте Обзора, конечно, приводится практика, которая включает в себя как правильные подходы, так и неверные. В нескольких пунктах проекта речь идет о тех случаях, когда суды применяли ст.10 ГК РФ, хотя в этом не было необходимости. Одной из задач Обзора будет сориентировать суды, в каких ситуациях правильное решение может быть принято и без нее.

— В ГК РФ названа только одна форма злоупотребления правом — так называемая шикана — осуществление своего права исключительно с намерением причинить другому вред.

Еще профессор Иосиф Алексеевич Покровский, сравнивая Германское гражданское уложение с Гражданским кодексом Швейцарии, писал, что в Германии существует весьма узкий подход к злоупотреблению правом — только шикана, в Швейцарии же под злоупотреблением понимается любое недобросовестное поведение, нарушающее добрые нравы. Профессор Покровский считал немецкий подход более правильным, так как негативно относился к любому расширению судейского усмотрения.

Реальная жизнь показывает, что исключительно редки случаи классической шиканы (кто-то кому-то пытается «насолить» из вредности и только поэтому прибегает к подобного рода поведению). Поэтому нашим законодателем расширено понятие «злоупотребление правом» путем указания, что оно возможно в других формах, кроме шиканы. Очень сложно дать исчерпывающий перечень «иных форм» такого злоупотребления. Как раз суды в конкретных ситуациях и выясняют, в каких формах оно происходит.

Одной из форм злоупотребления правом можно считать случаи осуществления гражданского права с целью получения неосновательного обогащения. В ГК РФ есть норма, которая определяет, что делать, когда неосновательное обогащение уже произошло — его нужно вернуть (ст. 1102 ГКРФ). Однако нет прямой нормы, которая бы неосновательное обогащение предотвращала и позволяла суду отказать в иске, если формально право лица на удовлетворение подобного иска есть, но оно уже удовлетворило свой законный интерес другим способом.

Можно вспомнить случай, рассмотренный в Обзоре практики разрешения споров, связанных с применением норм ГК РФ о банковской гарантии (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 15.01.98 №27). Бенефициар обратился с иском к гаранту с требованием исполнить обязательство по гарантии. Гарант ему возразил, указав на то, что, по его сведениям, основное обязательство, которое обеспечено гарантией, уже исполнено надлежащим образом должником. Несмотря на это, бенефициар повторно направил требование к гаранту об исполнении банковской гарантии.

В п. 2 ст. 376 ГКРФ содержится норма, согласно которой после получения извещения от гаранта о том, что есть сведения об исполнении основного обязательства, он все равно может потребовать уплаты денежной суммы по банковской гарантии. Между тем в своем Информационном письме ВАС РФ указал на то, что подобные действия по сути свидетельствуют о злоупотреблении правом. В подобном иске было отказано на основании ст. 10 ГКРФ.

В этой ситуации, на мой взгляд, налицо стремление истца к извлечению неосновательного обогащения за счет другого лица, потому что он хотел получить двойную выгоду. Однако говорить о том, что необходимо в обобщенном виде устанавливать перечень всех возможных форм злоупотребления правом, излишне. Именно суды в каждом конкретном случае должны устанавливать, было злоупотребление правом или нет.

— Как правило, даже если имеется намерение путем осуществления своего права причинить ответчику вред, все равно это делается не просто из вредности, а потому что лицо преследует свой экономическй интерес, выгоду. Соответственно уже нет такого признака шиканы, как исключительное намерение причинить вред.

В одном из пунктов проекта Обзора рассмотрена ситуация, когда по требованию акционера трижды проводилось внеочередное общее собрание акционеров по одному и тому же незначительному вопросу (причем все расходы по их проведению легли на общество) и трижды общее собрание голосовало против принятия предлагаемого истцом решения. На четвертый раз наблюдательный совет общества отказал ему в созыве внеочередного общего собрания по тому же вопросу, и когда истец оспорил в суде данное решение, ему было отказано со ссылкой на ст. 10 ГК РФ. Вместе с тем даже в подобной ситуации суд, расценив подобное поведение как направленное на причинение ответчику вреда, не стал указывать на исключительность такого намерения.

— Доказать «намерения исключительно причинить вред другому лицу» непросто: как выяснить, что было в голове у истца, когда он предъявлял иск? Хотел ли он без всякой выгоды для себя навредить ответчику либо стремился извлечь выгоду? Конечно, ответчик, выдвигая возражения против предъявленного к нему требования, может пытаться доказывать, что истец осуществляет свое право исключительно с намерением причинить ему вред, но тем не менее для применения ст. 10 ГК РФ исключительность такого намерения не обязательна в связи с тем, что формулировка данной нормы включает в себя и иные формы злоупотребления правом.

— На мой взгляд, это не пересекающиеся между собой понятия. Иногда звучат мнения о том, что нужно применять ст. 10 ГК РФ в случаях, когда лица, участвующие в деле, например, используют свои процессуальные права с целью затягивания процесса. На мой взгляд, это неверно.

Статья 10 ГКРФ регулирует последствия злоупотребления гражданскими правами, носящими материальный характер. У злоупотребления процессуальным правом есть свои последствия в виде возможности возложения на злоупотребляющее правом лицо судебных расходов (ч. 2 ст. 111 АПК РФ). Это отдельное понятие, предусмотренное АПК РФ.

— В предыдущих гражданских кодексах нашей страны 1922 и 1964 гг. была норма, отличающаяся от той, которая закреплена в ст. 10 современного ГК РФ. В ст.1 ГК РСФСР 1922 г. было указано, что «гражданские права охраняются законом, за исключением случаев, когда они осуществляются в противоречии с назначением этих прав в социалистическом обществе в период строительства коммунизма». Аналогичное положение содержалось в ГК 1964 г.

Сейчас в гражданском законодательстве такой формулировки нет, поэтому при применении ст. 10 ГК РФ нет необходимости устанавливать факт противоречия осуществления прав с их назначением.

Некоторыми учеными злоупотребление правом понимается как осуществление права в противоречии с его назначением. Однако это можно расценивать лишь как одно из доктринальных направлений толкования ст. 10 ГКРФ. Обосновывая необходимость применения данной статьи, стороны в суде могут выдвигать и доводы об использовании права в противоречии с его назначением, но это не является необходимым элементом доказывания факта злоупотребления правом.

— Думается, понятие «вред» нужно просто применять единообразно, в соответствии со ст. 1064 ГК РФ, где сказано, что вред может быть причинен личности или имуществу гражданина либо юрлица.

— В Гражданском кодексе Швейцарии между понятиями «злоупотребление» и «недобросовестное поведение» по сути ставится знак равенства. Наличие в п. 3 ст. 10 ГК РФ нормы, закрепляющей презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений для случаев, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от этих обстоятельств, может натолкнуть на ту же мысль, хотя непосредственно злоупотреблению правом посвящены только первые два пункта этой статьи.

В ст. 10 ГК РФ речь идет о некой категории добросовестности, и возникает вопрос о ее соотношении с понятием «добросовестный приобретатель» в смысле ст. 302 ГК РФ: то же самое это или нет? Полагаю, что нет, поскольку по смыслу ст. 302 добросовестность — это лишь неведение лица о том, что оно приобретало вещь у неправомочного лица. Ничего большего в это понятие не входит — никаких субъективных намерений причинить вред собственнику и т. п. Так что по меньшей мере можно сказать, что вопрос о связи понятий «злоупотребление правом» и «недобросовестность» является спорным.

— Мне представляется неверным применение ст. 10 ГК РФ не только к налоговым, но и вообще к любым публичным правоотношениям, поскольку согласно ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство к этим отношениям может применяться лишь в случаях, предусмотренных законом.

Что касается понятий «недобросовестность налогоплательщика» и «необоснованная налоговая выгода», то обращение к этой проблеме в Постановлении Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды» как раз и было вызвано тем, что не вполне корректно в налоговых спорах при обсуждении вопросов добросовестности упор делался на некие субъективно-нравственные характеристики налогоплательщиков. Пленум ВАС РФ, принимая это Постановление, сориентировал суды на то, чтобы при рассмотрении дел исследовались не свойства личности налогоплательщиков, а вопрос о том, исполнил ли налогоплательщик свою обязанность, либо имело место формальное исполнение путем искусственного создания тех оснований, с которыми закон связывает получение той или иной налоговой выгоды.

Сам термин «необоснованная налоговая выгода» можно рассматривать как не имеющий какого-то самостоятельного содержательного наполнения. Это лишь некое обобщающее понятие для тех случаев, когда исходя из анализа обстоятельств дела арбитражный суд устанавливает, что налогоплательщик не имел права на уменьшение размера налоговой обязанности.

— Во-первых, практика применения ст. 10 ГКРФ к налоговым правоотношениям в отличие от практики применения ст. 169 не настолько многочисленна.

Во-вторых, из смысла Постановления №53 вытекает, что подобные споры нужно решать по-другому, не применяя ст.10 ГК РФ.