ЕГЭ для аудитора. Финансовые контролеры не смогут проверять банки, в которых у них открыты личные счета

Они как раз и должны укрепить позиции аудиторских компаний, правда, для этого им придется серьезно потрудиться и даже подучиться. Речь идет о введении международных стандартов, о создании системы внешнего контроля, новых требованиях к аттестации, к знаниям и навыкам, которыми должны обладать аудиторы.

Необходимые законопроекты, как удалось выяснить "РГ", уже практически готовы. Подробности о документах наш корреспондент выяснял у директора департамента регулирования бухгалтерского учета, финансовой отчетности и аудиторской деятельности Министерства финансов РФ Леонида Шнейдмана.

Леонид Зиновьевич, закон об аудиторской деятельности был принят сравнительно недавно - в 2008 году. Любые законодательные поправки - это потрясение для бизнеса и отрасли. Без них нельзя было обойтись?

Леонид Шнейдман: Не будет никаких потрясений. Идет процесс совершенствования отдельных институтов и механизмов, которые предусмотрены в законе. Это не революционные преобразования.

Например, уточняются вопросы независимости аудитора. Это касается, в первую очередь, той ситуации, когда он проверяет банк и одновременно является его заемщиком.

Ситуация достаточно пикантная, и возникает подозрение на необъективность. Для того чтобы решить этот вопрос, подготовлен законопроект, он уже в достаточно высокой степени готовности. Ведется работа и над законопроектом, посвященным тому, каким образом должны нанимать аудитора общественно значимые организации. До сих пор существовала норма, что это происходит по результатам открытого конкурса, проводимого в порядке, который устанавливается законом о госзакупках. Но этот закон утрачивает силу с 1 января 2014 года. И значит, механизм должен быть заменен.

Также рассматривается возможность принятия законопроекта, связанного с расширением перечня организаций, попадающих под обязательный аудит. Но это достаточно сложный и деликатный вопрос, который требует взвешенного подхода. Есть предложения аудиторского сообщества. Однако иногда эти предложения носят "шкурный" характер - они направлены на то, чтобы создать работу для аудитора. Считаю, что в данном вопросе в большей степени предложения должны исходить не от аудиторского сообщества, а от предпринимательских кругов и финансового рынка.

То есть вы работаете в тесной связке с бизнесом?

Леонид Шнейдман: Да, но некоторые идеи, которые нам сегодня предлагают, скажу вам честно, не очень нас устраивают. Например, ввести обязательный аудит для управляющих многоквартирными жилыми домами. Я как жилец задаю себе вопрос: зачем?

Мне дадут документ под названием "аудиторское заключение". В нем лишь подтверждение соответствия бухгалтерского отчета управляющего действующим правилам. Но меня интересуют совершенно другие вещи. По тем ли ценам закупаются тепло, вода и газ? Правильно ли расходуются деньги, которые получает от меня управляющий? То есть это совершенно другая услуга. С моей точки зрения, в отношениях жилец-управляющий нужно третье, независимое лицо, которое скажет, не обманывает ли меня управляющая компания. Но мне не нужна услуга по обязательному аудиту.

Но есть же такие институты, которые, по-вашему, в аудите нуждаются, но его там нет?

Леонид Шнейдман: Несомненно, есть. Прежде всего это профессиональные участники рынка ценных бумаг, крупные системообразующие унитарные предприятия. Это банки, страховые организации, эмитенты ценных бумаг, негосударственные пенсионные фонды в отношении промежуточной отчетности. В общем, те организации, в деятельности которых заинтересованы широкие слои общества, предпринимательские круги. Все те, от кого зависит состояние российской экономики.

Зачем ввели единый квалификационный аттестат для аудиторов вместо нескольких отраслевых? Разве это эффективно?

Леонид Шнейдман: Во-первых, это международная практика. Сейчас очень мало юрисдикций (и обычно это не самые развитые страны), где существуют разные типы аттестатов. Ведь что такое аттестат? Это подтверждение наличия у аудитора базового набора знаний и навыков. Он не зависит от того, в какой сфере аудитор работает - в банковской или страховой. Базовые знания и навыки едины для всех.

На первых этапах развития российского аудита существование нескольких типов аттестатов было оправданно, поскольку существовали серьезные различия между банковской, страховой практикой и практикой производственного предприятия, особенности в бухгалтерском деле. Но система эволюционирует. Сегодня практически все бухгалтерское законодательство едино и основывается на международных стандартах финансовой отчетности.

А что с переходом аудиторской деятельности на международные стандарты?

Леонид Шнейдман: Принятие этого законопроекта намечено на 2013 год. Правительство уже внесло документ в Госдуму. И по плану он должен быть рассмотрен в осеннюю сессию. Думаю, шансы на его принятие высоки.

Мировые стандарты являются залогом качества работы, что имеет колоссальное значение для эмитентов, выходящих на западные рынки. Если я выхожу с российским аудиторским заключением, которое составлено по национальным стандартам, совершенно естественно, что у зарубежных инвесторов могут возникнуть вопросы. Они наверняка попросят компанию снова нанять, но уже других аудиторов, которые проведут аудит по международным стандартам.

А мы хотим, чтобы наши аудиторы шли вровень с аудиторами других стран. Все изменения означают одно - аудиторские компании станут поставщиками нужной и признаваемой услуги на рынке. А исчезнет кто-то или нет - не вопрос стандартов или независимости. Это только вопрос рынка. В конечном счете, только он определяет, к кому пойдет клиент.

У некоторых экспертов есть опасения, что аудит крупных предприятий захватят зарубежные компании. И это нанесет ущерб безопасности страны.

Леонид Шнейдман: Речь, по-видимому, идет о компаниях, которые имеют международный бренд и входят в международные сети. Но на них приходится 2-2,5 процента аудиторских клиентов в России. Конечно, это компании премиум-класса. Они платят не только за качественную работу, но и за бренд.

Смешными выглядит рассуждения и о секретах. Закон "Об аудиторской деятельности" говорит, что там, где есть в бухгалтерской и финансовой документации какие-либо сведения, составляющие государственную тайну, там может работать только организация, выполняющая требования законодательства о гостайне. Есть компетентные органы, которые занимаются этим. Минфин этим не занимается.

Но конкуренция между нашими и зарубежными аудиторами все-таки есть?

Леонид Шнейдман: Есть. И очень сильная. Я систематически смотрю в Интернете конкурсы на аудиторские услуги. И наравне с компаниями-брендами там участвуют и наши организации.

Во многих случаях они выигрывают. Для определенной категории организаций международный бренд аудитора не представляет такой уж ценности.

Но наши аудиторские компании смогут получить статус общемирового бренда?

Леонид Шнейдман: Нет ничего невозможного. Надо работать над этим, стремиться к этому.

Не могу гарантировать, что это произойдет завтра, послезавтра и даже в течение ближайших пяти лет. Но если целенаправленно работать, то многое становится возможным. Давайте не забывать, что международные аудиторские бренды существуют больше ста лет.

С прошлого года на аудиторском рынке ужесточилось регулирование, его проверками занимается теперь Росфиннадзор. Что показали первые результаты ревизий?

Леонид Шнейдман: Это был один из важнейших аспектов развития рынка - создание независимого органа надзора за деятельностью аудиторов. Органы, подобные Росфиннадзору, существуют и в США, и в Европе.

Мы весьма удовлетворены работой контролеров. Пока проверки проводятся в основном по вопросам соблюдения законодательства, но постепенно начинаются и проверки по существу. Росфиннадзор выявляет недостатки в соблюдении аудиторского законодательства, в том, как строится работа внутри аудиторской организации. Часто оказывается, что работа выполняется младшим персоналом, а старший, более опытный персонал, плохо контролирует эту работу, что неизменно сказывается на качестве работы.

Серьезных злоупотреблений пока не было выявлено, но в нескольких случаях Росфиннадзор приостановил деятельность аудиторов, которые должны были в определенные сроки исправиться. И совсем немного было случаев, когда аудиторские компании закрывались. Это было в тех случаях, когда организация не вела документацию и не могла никак подтвердить, проводила ли она вообще аудит.

Вот на этом сегодня сосредоточен Росфиннадзор. В дальнейшем он будет смотреть и на содержание работы аудиторов. Здесь нужно время, чтобы "набить руку" и накопить опыт. Но сегодня мы вполне довольны работой Росфиннадзора.

Аудиторы, конечно, пока не привыкли к тому, что их кто-то всерьез контролирует. Не хочу бросать тень на контроль внутри саморегулируемых аудиторских организаций, но это все-таки контроль внутри клуба. Совсем иное дело Росфиннадзор, который не закрывает глаза ни на какие недостатки, нарушения и недочеты. Сегодня в мире аудиторский рынок нигде полностью не саморегулируется - везде это сочетание саморегулирования и независимого от профессии регулирования и надзора. Это общепризнанная мировая модель, она пришла к такому виду после экономического кризиса.