Мы не строим даже госкапитализм, у страны пока нет четкой экономической политики

РЦБ: Экономика стагнирует, прогнозы экспертов все печальнее, в рамках ВВП увеличивается доля государственного потребления. Что у нас происходит с экономической политикой? Страна продолжает строить госкапитализм?

С. В. Нет целенаправленной политики. Ее нет даже в направлении «строительства» госкапитализма. Очень многое идет по накатанной колее, долгосрочных планов у правительства нет. И сложно что-либо менять, поскольку сложившаяся за последнее десятилетие система весьма многоуровневая, самодостаточная, и в этом смысле она гармонична. Россия, в отличие от Запада, лишена возможности запуска стимулирующих мер. Причина — отсутствие резервов в бюджете. При профицитном бюджете можно было бы «подключить» дополнительные инвестиционные расходы, и сразу бы все «задышало». Я не одобряю лихорадочных мер, принимаемых сейчас в отношении инфраструктурных проектов, поскольку они размывают и без того небольшой Фонд национального благосостояния (ФНБ).

Рост потребления мог быть поддержан потребительским кредитованием населения, но там есть обратная сторона медали в виде возрастающих системных рисков банковской системы. Соответственно, ЦБ РФ будет принимать меры по ужесточению надзора за банками в этой сфере, что сработает в пользу рецессии и сокращения потребления, а не на подъем. Получается, что у нас нет мер, которые могли бы стимулировать экономический рост.

Причина происходящего лежит на поверхности — нет ни повышения цен на нефть, ни роста производства. А имеющийся денежный поток уже поделен, и ничего лишнего не осталось. Если бы в свое время мы откладывали нефтедоллары, то сейчас у нас была бы возможность для стимулирования экономики. В некотором смысле ситуация безвыходная, поскольку сложно что-либо менять, на это нужна политическая воля.

Но пока наблюдаемая рецессия в экономике не воспринимается как кризис. Данные о потреблении и увеличении доходов также вполне приемлемы. Например, темпы роста пассажирооборота в авиасообщении — 15% в год. Сам момент рецессии станет ощутим, когда начнут стагнировать доходы. В свою очередь, рецессия, затянувшаяся на несколько лет, приведет к кардинальной переоценке ценностей, и решения будут реально приниматься, а не «складываться в стол».

Другая проблема нашей экономики — огромная административно-регулятивная нагрузка на бизнес. Сейчас более активны сферы, где она меньше, например на быстрорастущих рынках, таких как телекоммуникации. В то же время регулятивная нагрузка на банки так велика, что какой-нибудь средний банк, не занимающийся «серыми» схемами, выжить уже не может. Причем система настолько самодостаточна, что для снятия регулятивной нагрузки нужно закрывать целые регулятивные службы.

РЦБ: Правительство выжидает более удобного момента для приватизации?

С. В. Ничего оно не выжидает, сейчас просто нет драйва и большой заинтересованности. Для проведения приватизации нужна сильная политическая воля. Ведь приватизация ради закрытия дыр в бюджете — это несерьезно, подобным образом эту проблему не решить. Соответственно, приватизационные программы всегда мотивировались более широкими целями дерегулирования, повышения инвестиционной привлекательности. То есть за приватизацией должна стоять политическая программа реформ. А сейчас совершенно непонятно, как должна выглядеть повестка дня в отношении бизнес-климата. Нельзя сказать, что главная проблема — в монополизации. Например, у «Газпрома» осталось только трубу отнять, ведь частные производители газа есть. А в железнодорожном транспорте работают частные грузовые компании, вагонный парк приватизирован, у РЖД остались локомотивы и рельсы, но это нельзя делить. И таких примеров множество.

У меня такое впечатление, что в 2008—2009 гг., во время острой фазы кризиса, правительство было готово к радикальным мерам. Но благодаря использованию накопленных средств ФНБ все слишком быстро восстановилось, и это многих расхолодило.

РЦБ: Какова роль Внешэкономбанка в сложившейся экономической ситуации?

С. В. Теоретически мы могли бы быть локомотивом роста, но сейчас нас беспокоит проблема достаточности капитала, связанная с быстрым ростом нашего кредитного портфеля в последние годы. По этому вопросу мы ведем диалог с Минфином и Минэкономразвития, думаю, вопрос докапитализации будет решен. Сейчас завершаются первые проекты, профинансированные нами в 2008 г., большая часть вложенных в них средств будет возвращаться обратно, наша модель немного изменится и станет более сбалансированной.